Антон Мидюков

Авторское право и культура свободы

Часть 1
Вопрос совести

Мы привыкли считать свободу необходимостью, условием для чего-то. Но так ли это? Свобода есть состояние духа, достигаемое полётом души. И не обрести свободу в политической борьбе или же напротив в истязаниях себя какими-то полу-магическими практиками.

Это внутреннее состояние творца. Такое состояние испытываешь при вдохновении или влюблённости, а также в крайне редкую минуту ощущения гармонии с окружающим миром. Таково для меня состояние свободы.

А когда я вступаю в отношения с внешним миром? Как назвать творчество моего «я» и всех других «не-я» во всём множестве отношений между ними? Думаю, культурой. А значит, и культура как соборное творчество должна быть свободной.

Тогда что же такое свободная культура? Культура любви, культура дружеского общения, культура взаимного пожертвования... Как иначе можно понимать труд писателя, вкладывающего всего себя в произведение, жертвующего ради него всем? И как воспринимать настоящего читателя, всей душой переживающего произведение, со-творящего автору своим любовным воображением, дополняющим написанное и угадывающим недосказанное?

Можно ли назвать современную культуру свободной? Как таковой цензуры нет (официально), как и нет никакой официальной идеологии (не беру во внимание ряд современных авторитарных режимов). Казалось бы, раз всё дозволено, то пиши что хочешь, снимай что хочешь...

Но это именно вседозволенность, а не свобода. Вседозволенность обращена к низшей (падшей) природе человека, а потому вытаскивает наружу все мерзкое и богопротивное из неё. Так за образец качества приняты фильмы с многомиллионными бюджетами и пустым содержанием, и популярны песни ни о чём под простенькие и лишь потому запоминающиеся мелодии.

Но и вседозволенность эта иллюзорна. Можно написать книгу, сочинить песню, но невозможно их издать, не ориентируясь на потребности низшей природы человека. Кто возьмётся издавать произведение, которое не будет пользоваться спросом? Так что многие могут писать только в стол, петь только на квартирниках.

В современной культуре господствуют товарно-денежные отношения. Произведение есть товар, который нужно продать. А продать можно лишь при помощи обширной рекламы. Издательство, звукозаписывающая студия, киностудия должны вложить много средств на продвижение произведений, чтобы иметь достаточное количество покупателей. В общем, все так, как и в других отраслях экономики. Но разве культура является отраслью экономики? Разве коммерческий успех произведения хоть как-то коррелирует с его вневременной ценностью? Если и коррелирует, то, как правило, имеет обратно пропорциональную зависимость.

Авторы же находятся в весьма затруднительном положении: творить можно все что угодно за свой счёт, а вот издаваться будет лишь то, что будет иметь коммерческий успех (при условии, что нет собственных средств на издание). А значит в современной культуре всё-таки есть цензура. Своеобразным цензором стал коммерческий успех, а установившийся в обществе режим подавления неугодной творческой активности можно смело назвать "денежным тоталитаризмом".

Появление и стремительное распространение интернета открыло возможность авторам издавать произведения напрямую, в обход издательств. Но и здесь сложилась непростая ситуация: число публикующихся в сети столь велико, что найти среди них достойных практически невозможно. Так что заключение соглашения о передачи авторских прав издательству до сих пор является практически единственной дорогой к известности.

И все же распространение интернета имело и другие последствия. Создавать и распространять копии произведений стало легко как никогда. При этом качество копии ни в чем не уступает оригиналу. А это в свою очередь создало угрозу для существующих бизнес-моделей издательств. Началась борьба с некоммерческим распространением копий произведений, что казалось совершенно абсурдным до появления интернета (например, никак не регулировалось копирование аудиокассет, так как качество каждой следующей копии было хуже предыдущей).

Делиться цифровыми копиями произведений и даже просто ссылками на них в современном мире считается пиратством. А участие в раздаче на торренте может грозить уголовным наказанием, так как, оказывается, приводит к потере десятков, а то и сотен миллионов долларов. Примечательно, что если посчитать по такой методике упущенную прибыль всех медиакомпаний лишь за один год, то сумма превысит существующую в мире денежную массу в n-раз, где n стремится к бесконечности. Что выглядит, мягко говоря, абсурдно.

Справедливы ли такие законы? Может, необходимы? Необходима ли защита интересов издателей со стороны государства? К чему она приводит? Что будет с издателями без этой защиты? Что будет с авторами без издателей?

Эти вопросы требуют проведения грандиозных исследований, но тем не менее каждый должен ответить на эти вопросы для себя и принять ту или иную сторону, так как это ещё и вопрос совести.

Обратимся к истории. Авторское право исторически возникло в Англии. В 1710 году был принят первый в мире закон об авторских правах. Права авторов в данном случае служили, однако, не самоцелью, а лишь антимонопольным инструментом. Полное название закона «An Act for the Encouragement of Learning, by vesting the Copies of Printed Books in the Authors or purchasers of such Copies, during the Times therein mentioned», но обычно его называют просто «Статут Анны», по имени правившей тогда королевы. Действие авторских прав ограничивалось 28-ю годами, после чего работа переходила в общественную собственность (public domain). ¹ 

В 1886 году было подписано первое международное соглашение по защите авторских прав – Бернская Конвенция. Соглашение было необходимо для обеспечения взаимного признания авторских прав различными государствами и установления порядка их защиты. Бернская конвенция предусматривала, что продукты умственного труда попадают под действия закона автоматически, по факту их создания и не требуют дополнительной регистрации в органах власти, эта норма действует и по сей день.

Сама конвенция неоднократно пересматривалась и дополнялась. В настоящей момент 163 страны присоединились к Бернской конвенции. К началу XX века действие копирайта распространялось уже на нотные записи (1831), фотографии (1865), музыкальные произведения (1897) и кинофильмы (1912). В 1908 году, по дополнению к Бернской конвенции, был установлен срок действия копирайта в срок жизни автора плюс 50 лет (права переходили к наследникам).

В конце XX и начале XXI века в законах об авторском праве происходят значительные изменения, вызванные в первую очередь развитием средств связи и коммуникаций.

В 1980 году под действие копирайта попадают компьютерные программы.

С 1990 года копирайтом разрешено защищать архитектурные проекты, компьютерную графику, художественные инсталляции и перформансы.

В 1992 году запрещено копировать и воспроизводить музыкальные произведения без разрешения правообладателя.

В 1982 году в законодательство США вносятся изменения, которые дают возможность приговорить нарушителей копирайта к крупным штрафам и тюремному заключению. То есть, нарушение авторских прав приравнивается к уголовному преступлению. В ответ на вызовы информационной эпохи, когда контролировать распространение информации становится всё труднее, приходятся принимать всё более жёсткие законы об авторских правах.

С этой целью Всемирная Организация Интеллектуальной Собственности приняла в 1996 году соглашение «Copyright Treaty», которое призвано обеспечить адекватную защиту интеллектуальной собственности при новых условиях игры. В соответствии с этим соглашением в США был принят закон «Digital Millennium Copyright Act» (1998), в Евросоюзе –«EU Copyright Directive» (2001).

В России в 2008 году вступила в силу во многом аналогичная IV часть Гражданского кодекса.² 

Как пример таких нововведений можно привести случай, когда в 2007 году в США суд взыскал с одинокой матери двоих детей 222 тысячи долларов за размещение 24 песен со своего компьютера в открытом доступе. ³ 

Справедливо ли такое наказание? Был ли ущерб действительно таковым? Эти песни не являлись эксклюзивными, их можно скачать в тысяче других мест. Ну да ладно, хотя бы не посадили...

Угроза уголовной ответственности не обошла стороной супругов Лопуховых, которых обвиняли в размещении на торрентах 29 фильмов. Ущерб сперва был оценён в 38 млрд рублей, но затем был изменён на 750 млн рублей (методика расчётов не разглашается). Уголовное дело было возбуждено по признакам совершения преступления, предусмотренного п. Б, В ч.3 ст.146 УК РФ (незаконное использование объектов авторских прав в целях сбыта, совершенное в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору). Ангажированное с самого начала следствие по уголовному делу длилось 3 года. Фактически вина была не доказана и все улики имели косвенный характер, но 15 октября 2013 судья Тимирязевского районного суда вынесла решение, в котором признала Лопуховых виновными в совершении инкриминируемых деяний и приговорила к 4 годам лишения свободы. Вместе с тем, дабы не усугублять весь абсурд подобного уголовного дела, суд назначил наказание условно.⁴ 

Таким образом, закон об авторском праве, который ещё три столетия назад был направлен на ограничение прав издателей, превратился в репрессивный институт контроля за распространением копий произведений. Ситуация усугубляется ещё и тем, что все больше и больше становится объектов авторских прав: добавились музыкальные произведения, программы, архитектурные проекты, компьютерная графика и т.д. При этом абсолютно для всех категорий объектов принят единый срок защиты и строгость наказания. Разве не должны учитываться определённые реалии окружающей действительности? Так программа уже спустя пять-десять лет перестаёт, как правило, иметь коммерческую ценность для правообладателя, но, увы, исключительно из жадности ее исходный код может никогда не стать общедоступным (через 50 лет он может просто не сохраниться, да и компьютера способного с ней работать уже не будет существовать).

Получается, что по совести надо что-то менять, но кому из тех, кто имеет власть что-то изменить, есть дело до совести?

Часть 2

Технологии свободы

Несмотря на то, что законодательные инициативы все большего количества стран направлены на борьбу с некоммерческим культурным обменом, его масштабы не только не сокращаются, но все более увеличиваются. С одной стороны, это связано с развитием телекоммуникаций: с каждым годом увеличивается количество людей, имеющих доступ к высокоскоростному интернету, а значит все большее количество людей имеет возможность в этом обмене участвовать. С другой стороны, постоянно совершенствуются технологии для обмена информацией, которые в то же время позволяют обходить существующие законы, фактически не нарушая их. Возможно, ещё и поэтому ежегодно законы становятся все жёстче, а наказания суровее.

Некоммерческое распространение культурных ценностей естественно для человеческого общества и существовало всегда. Такова человеческая природа – люди стремятся делиться культурными ценностями с ближними. До появления интернета круг ближних ограничивался, как правило, небольшим кругом знакомых, находящихся территориально очень близко друг от друга. Так что как-то препятствовать некоммерческому культурному обмену не было необходимости, конкуренцию издательствам создать он не мог.

Появление интернета сделало ближними людей, которые никогда друг друга даже не видели. Объем обмена копиями произведений вырос в миллионы раз. Так некоммерческий обмен информацией стал угрозой для процветания крупных медиакомпаний.

Медиакомпании лоббируют законы, защищающие их интересы, нарушая при этом естественное право человека на безвозмездный культурный обмен. Общество на это ответило развитием технологий, обходящих закон, и использованием законов о копирайте против его самого. Первое стало возможным, благодаря движению за свободное программное обеспечение, второе – благодаря «вирусным» лицензиям, защищающим право свободного копирования и требующим свободного распространения под этой же лицензией всех производных произведений.

Появление движения за свободное программное обеспечение и «вирусных» лицензий неразрывно связано с именем бывшего программиста лаборатории искусственного интеллекта Массачусетского технологического института (MIT) Ричарда Столлмана. В 1984 году он покинул MIT для того, чтобы, объединившись с хакерами со всего мира, написать свободную операционную систему GNU (рекурсивный акроним GNU's Not Unix; Юникс в те годы самая совершенная и распространённая операционная система, которая была в то же время защищена копирайтом). Для достижения этой цели в 1985 году был создан фонд свободных программ FSF (Free Software Foundation), а для юридической защиты исходного кода свободных программ в 1988 году написана первая в мире вирусная лицензия GPL (GNU General Public License – Универсальная общественная лицензия GNU). Особенностью лицензии было то, что она заставляла закон о копирайте работать против него самого.

Цель GNU GPL – предоставить пользователю права копировать, модифицировать и распространять (в том числе на коммерческой основе) программы (что по умолчанию запрещено законом об авторских правах), а также гарантировать, что и пользователи всех производных программ получат вышеперечисленные права. Принцип «наследования» прав называется «копилефт» (транслитерация с англ. copyleft) и был придуман Ричардом Столлманом. По контрасту с GPL, лицензии проприетарного ПО «очень редко дают пользователю такие права и обычно, наоборот, стремятся их ограничить, например, запрещая восстановление исходного кода»⁵ .

«Копилефт»-лицензии называют «вирусными», потому что использование даже части исходного кода, защищённого такой лицензией, разработчиком собственнического продукта обязывает его открыть весь исходный код своего продукта под лицензией этого самого участка кода. То есть происходит как бы заражение всего продукта из-за использования лишь небольшого участка кода. Правда, заражение здесь играет исключительно положительную роль для общества.

За тридцатилетнюю историю существования движения за свободное программное обеспечение было достигнуто немало. Была создана операционная система ГНУ/Линукс, на которой держится вся инфраструктура интернета (большинство серверов и маршрутизаторов работают на ней) и на которой базируется самая популярная операционная система для смартфонов и планшетов – Android. Свободное программное обеспечение во многих областях заняло лидирующее положение, но, к сожалению, там где оно должно было лидировать в первую очередь – на компьютерах конечных пользователей, оно распространено менее всего. Так что главная цель – свобода пользователей от контроля со стороны правообладателей собственнического ПО все так же далека, как и 30 лет назад. Предоставлю слово самому Ричарду Столлману:

"Мы боремся за свободу, за права человека. Сегодня важно добиться права на свободное пользование компьютером, чтобы иметь возможность защищать другие права человека. Так всегда и происходит: если вы не защищаете одни права, вам потом тяжело защищать другие. Сейчас самая большая угроза правам человека исходит от правительств, которые служат мегакорпорациям. Они на самом деле уже превратились в сатрапов империи мегакорпораций. Собственническое ПО нужно им, чтобы контролировать людей.

Так что мы сейчас участвуем в одном из важных сражений в глобальной войне за демократию. И нам очень не хотелось бы проиграть просто из-за того, что люди ничего о нас не слышали. С софтом все просто: или пользователь управляет софтом, или софт пользователем. ПО называется свободным, если им управляет пользователь. Это так в случае соблюдения четырёх основных условий. Первое – это возможность использовать ПО на ваше усмотрение. Второе – возможность менять исходный код так (то есть сам текст программы, написанный на языке программирования. – Прим. ред.), как вам захочется. Третье – возможность помогать другим. То есть делать точные копии и передавать их кому угодно. Последнее – возможность сначала изменять, а потом копировать изменённое ПО. Если соблюдаются эти четыре условия, то пользователь получает настоящую свободу над ПО. И ее может получить каждый. А вот если эти условия нарушаются, то программа начинает управлять пользователем. То есть на самом деле за программой всегда стоит ещё кто-нибудь, а значит, этот кто-нибудь управляет ее пользователями. Вот против такого несправедливого положения вещей мы и боремся. Чтобы победить, нам нужно объяснить, почему эта система несправедлива. Тогда пользователи помогут нам ее одолеть. А если они ничего об этом не слышали и по-прежнему думают, что в программе главное только качество ее работы, то они упустят момент отстоять свои права и сдадутся без боя."

Из интервью с Ричардом Столлманом⁶ 

Свобода программного обеспечения – необходимое условие для защиты остальных прав и свобод в современном мире. Используя собственническое ПО, пользователи добровольно отдают себя во власть его собственника, который может при помощи своей программы следить за пользователем. Сам факт существования собственнического ПО сделал возможным создание вредоносного и шпионского ПО, а также средств защиты от копирования DRM⁷ . Все виды такого ПО используются крупными медиакомпаниями для борьбы со свободным культурным обменом в интернете.

В то же время технологии для обхода законодательных инициатив являются свободным программным обеспечением. Так ответом на судебное преследование в начале 2000-х крупных централизованных файлообменников стало создание протокола BitTorrent (букв. англ. «битовый поток») – пирингового (P2P) сетевого протокола для кооперативного обмена файлами через Интернет.⁸  Так как пользователи торрентов одновременно скачивают и раздают файл и непонятно, кто первым начал раздачу, то на момент появления технологии пользователи торрентов были неуязвимы для судебного преследования. Но реалии таковы, что сейчас уже никого это не волнует и дело о нарушении авторских прав может быть возбуждено против любого пользователя торрента. Пусть посадят одного из миллиона, но кому от этого легче?

Новым ответом в борьбе за свободный культурный обмен стало создание сетей TOR и I2P.

TOR (сокр. от англ. The Onion Router) – свободное программное обеспечение для реализации второго поколения так называемой «луковой маршрутизации». Это система, позволяющая устанавливать анонимное сетевое соединение, защищённое от прослушивания. Рассматривается как анонимная сеть, предоставляющая передачу данных в зашифрованном виде. ⁹ 

I2P (сокр. от англ. «Invisible Internet Project», рус. «Проект Невидимый Интернет») – открытое программное обеспечение, созданное для организации сверхустойчивой анонимной, оверлейной, зашифрованной сети и применимое для веб-серфинга, анонимного хостинга (создания анонимных сайтов, форумов и чатов, файлообменных серверов и т. д.), систем обмена мгновенными сообщениями, ведения блогов, а также для файлообмена (в том числе P2P – Torrent, eDonkey, Kad, Gnutella и т. д.), электронной почты, VoIP и многого другого. Адреса сайтов в сети I2P находятся в псевдо-доменном пространстве .i2p.¹⁰ 

Используя одну из этих сетей, можно свободно и, пока ещё законно, получать доступ к сайтам, внесённым в реестр запрещённых ресурсов, но это не главное их предназначение. Эти сети, в большей степени I2P, позволяют создать свободную от государственного регулирования зону в интернете и скрытую от мониторинга поисковых систем. На данный момент работать в этих сетях весьма некомфортно из-за очень низкой скорости прохождения запросов, но это временные трудности. Главная проблема состоит в том, что следующим законодательным витком будет запрет использования этих сетей под угрозой уголовного преследования, так как они могут быть использованы для торговли наркотиками, оружием, распространения детской порнографии. Технологии аморальны, все зависит от человека, использующего их. Так топором в основном рубят дрова, но кто-то может и человека зарубить. Может, стоит запретить топор?

Конечно, не исключено, что и на новые законы будет свой ответ, но тогда и на этот ответ будет очередной ответ государства. Каков он будет? Ведь в конце концов свободное ПО просто запретят и слежка за каждым станет обязательной нормой жизни. Ни к чему другому эта гонка вооружений привести не может. Нужно решать проблему, а не уходить от нее.

Часть 3

Островки свободы в океане интеллектуальной собственности

Законы о защите авторских прав направлены на ограничение использования копий произведений исключительно в личных целях. Незаконным считается не только воспроизведение песни, фильма. Исполнение песни или же чтение книги вслух, защищённых копирайтом, в общественных местах также незаконно.

22 июля 2013 года в Российской Газете был опубликован проект приказа «Об утверждении минимальных ставок вознаграждения, а также порядка сбора, распределения и выплаты вознаграждения за отдельные виды использования произведений и фонограмм, опубликованных в коммерческих целях».

"Плательщиками авторского вознаграждения за публичное исполнение/публичный показ произведений являются физические лица (в том числе индивидуальные предприниматели) или юридические лица, независимо от организационно-правовой формы, а также иные субъекты гражданского права (Российская Федерация, субъект Российской Федерации или муниципальное образование), организующие публичное исполнение/публичный показ произведения в живом исполнении или с помощью технических средств в месте, открытом для свободного посещения, или в месте, где присутствует значительное число лиц, не принадлежащих к обычному кругу семьи, то есть лицо, которое берет на себя инициативу и ответственность за проведение исполнения/публичного показа."¹¹ 

Новое постановление есть лишь следующий шаг в борьбе с некоммерческим распространением культуры. Так ещё в 2010 году российское авторское общество подало в суд на организаторов концерта хора ветеранов в г. Самара за исполнение песен "Лен мой, лен", "От героев былых времён" и "Смуглянка", которые до сих пор ещё находятся под защитой копирайта. ¹² 

Куда направлен вектор государственных инициатив? Особо гадать не приходится. Цель – заставить всех думать рыночными категориями. А это значит поставить крест на развитии культуры. Культура не отрасль экономики! Отношения между автором и читателем, слушателем, зрителем не должны быть экономическими! Это губительное искушение как для того, кто пишет, так и для того, кто читает. Первый может впасть в искушение писать так, чтобы нравиться как можно большему числу людей. Второй искушён сделать выбор в пользу тех авторов, которые пытаются доставить ему удовольствие своим произведением. Впав в эти искушения, никогда не состоится встреча в произведении автора и читателя, так как это уже выходит за рамки рыночного мышления. Не к чему торговцу и покупателю встречаться в товаре...

На фоне происходящего в 2001 году была создана организация Creative Commons – некоммерческая организация, которая разрабатывает, организует и поддерживает правовую и техническую инфраструктуру, позволяющую максимально повысить творческий потенциал в части создания произведений цифровом виде, развивать обмен в интернете и инновации.¹³ 

Инфраструктура, которую предоставляет Creative Commons, состоит из набора лицензий авторского права и инструментов, которые создают баланс в традиционном подходе «все права защищены», принятом в законодательстве об авторском праве.

Эти инструменты дают каждому простой, стандартизированный способ сохранить свое авторское право, определив какие именно права требуется защитить. Концепция «некоторые права защищены» позволяет авторам использовать их творческий, образовательный и научный контент одновременно как на благо общества так и самих себя, используя при этом весь потенциал интернета.

Формат лицензии состоит из комбинации четырёх опций: by – лицензия с указанием авторства, произведение разрешено копировать, распространять, воспроизводить, исполнять и перерабатывать при условии указания автора произведения; sa – лицензия копилефт, т.е. производные произведения должны распространяться под той же лицензией; nc – некоммерческая лицензия, запрещает коммерческое распространение произведения без согласия правообладателя; nd – без производных, запрещено создание производных произведений без разрешения правообладателя. Для произведений выпускаемых без лицензии, по умолчанию, все это запрещено законом об авторском праве.¹⁴  Использование лицензии by-sa для культуры имеет такое же значение, как лицензия GPL имела для программного обеспечения. Защита произведения лицензией by-sa гарантирует, что все его производные будут также свободно распространяться. А это в свою очередь позволит расширить маленький островок свободной культуры в море интеллектуальной собственности.

Одним из создателей организации Creative Commons является Лоуренс Лессиг, профессор права в Стэнфордском университете (США) и автор книги "Свободная культура". По мнению автора современная культура все более и более становится не свободной, а «разрешительной», где творцы вольны созидать лишь с позволения всевластных авторов прошлого. В то же время происходит концентрация имущественных авторских прав у определённых медийных компаний, которым выгодно не столько открытие новых авторов, сколько увеличение срока действия копирайта, чтобы сохранить уже имеющийся капитал. Сам автор так определяет свободную культуру:

"Свободная культура не означает культуру без собственности, это не та культура, где художнику не платят. Культура без собственности, в которой творцам не платят, – это анархия, а не свобода. Я не ратую за анархию. Напротив, свободная культура, которую я отстаиваю в данной книге, – это компромисс между анархией и контролем. Свободная культура, как и свободный рынок, опирается на собственность. Она движима законами собственности и договорных отношений, принятыми государством. Но как феодальная собственность извращает свободный рынок, так и свободную культуру калечат нынешние экстремальные права собственности."¹⁵ 

Но признавая легитимность понятия интеллектуальная собственность, автор ставит себя в заведомо проигрышное состояние перед оппонентами. Копирайт не может быть собственностью, так как это исключительное право на копирование, т.е. феодальная привилегия, даруемая автору от государства по факту создания произведения, с которой тот волен распоряжаться по своему усмотрению. То, что существует рынок привилегий, не означает ещё, что привилегия есть собственность.

Защитники копирайта объявляют авторские права естественными (авторское право исторически не естественное право, а уступка), а копирайт – интеллектуальной собственностью. Это придаёт легитимности копирайту в глазах общества. Но так ли это?

"Стало модным сваливать копирайт, патенты и торговые марки – три разных вопроса и разных набора законов – в одну кучу и называть её «интеллектуальной собственностью». Этот термин искажает факты и вносит путаницу; и возник он не случайно. Его продвигают компании, которым выгодна путаница. Самый простой способ избежать путаницы – полностью отвергнуть это понятие.

Термин несёт в себе предубеждение, которое нетрудно заметить: он предлагает думать о копирайтах, патентах и торговых марках по аналогии с правом собственности на материальные объекты. (Эта аналогия противоречит правовой философии копирайтного законодательства, патентного законодательства и законодательства о торговых марках, но знают это только специалисты.) В действительности у этих законов мало общего с законами о материальной собственности, однако использование этого термина привело к тому, что законодатели стали изменять эти законы в сторону уменьшения различий."

Ричард М. Столлман¹⁶ 

Авторское право возникло как необходимость регулирования отношений между авторами и издателями. Но в современном мире издательства оказались лишними.

Что будет с культурой без издательств? Авторы перестанут писать? Авторы-ремесленники, авторы-торговцы – безусловно. Именно такие авторы наиболее всего выступают за сохранение копирайта. Но, разумеется, необходимо поддерживать авторов. И такая возможность поддержки появилась.

Например, таким проектом, к примеру, является сайт ThankYou.ru, на котором можно, скачав музыкальный альбом или книгу, тут же поблагодарить автора материально. Таких проектов во всем мире много и будет становиться все больше, так как это неплохой вариант для начинающих писателей и музыкантов стать чуть более известными. Это добровольная система вознаграждения авторов, и она хорошо работает для писателей и музыкантов, но совершенно не подходит для кинематографа.

Для кинематографа и масштабных проектов может быть реализована краудфандинговая (народная) система финансирования, при которой всем миром собираются деньги на проект. Первым таким проектом может стать фильм «28 панфиловцев». Бюджет фильма – 60 миллионов рублей, собрано более трёх миллионов.¹⁷ 

И всё же эти сервисы не решают главной проблемы – открытия новых талантливых авторов.  И решить эту проблему нельзя ни защитой копирайта, ни его отменой, так как лежит она уже в иной плоскости.

Часть 4

Зарисовки будущего

Каким будет завтра? Кто знает? Все прогнозы лишь угадывают тенденции.

В современной культуре наметилось две тенденции. Первая: максимально расширить действие копирайта, как в пространственном (распространяя закон на все большее количество объектов), так и во временном масштабе (увеличивая срок действия копирайта). Вторая – состоит в добровольном решении части авторов публиковать свои произведения под свободными лицензиями, предлагая своим поклонникам самим решить, какую сумму вознаграждения нужно выплатить автору.

Какая тенденция победит? Зависит от решения каждого из нас. Вопрос совести открыт. Каким будет мир, если победит первая тенденция? Такой мир хорошо показал в своем коротком рассказе "Право прочесть" Ричард Столлман. Вот несколько цитат:

«С первого класса в школах внушали, что поделиться книгой – ужасное преступление, сравнимое с морским пиратством.»

«На занятиях по программированию Дан узнал, что в каждой книге есть средство контроля авторских прав, которое докладывает в Лицензионный центр, когда ее читали, где и кто. (Они пользовались этими сведениями, чтобы отлавливать читающих пиратов, а также чтобы продавать данные о личных интересах магазинам.) Как только его компьютер подключили бы к сети, Лицензионный центр узнал бы об этом.»

Сейчас в высших учебных заведениях идёт пропаганда защиты интеллектуальной собственности, следующим шагом будет школа. А современные электронные книги, такие как Amazon Kidndle позволяют контролировать, что и когда читает пользователь, а также удалять «вредные книги».¹⁸ 

В общем, с первой тенденцией все ясно. Но не является ли вторая тенденция стремлением к анархии, разрушением, пусть давшего сбой, но все же столетиями существующего механизма отсеивания бесталанных авторов? Что можно противопоставить этому механизму?

Уже несколько лет существуют рекомендательные сервисы, которые пытаются при помощи математических алгоритмов формировать рейтинги авторов. Но это работает для уже известных авторов. Что делать с талантливыми но никому неизвестными? Их никто не знает, а значит и голосовать за них никто не будет. Замкнутый круг: знаменитые становятся ещё более известными, а неизвестные так и остаются в безвестности.

Кто будет находить новые таланты? Устраивать конкурсы и поддерживать победителей? Но если будет повторяться опыт таких проектов "Как стань звездой", то упаси боже.

Пожалуй, это проблема любых централизованных методик, идущих сверху. Для молодых авторов очень важно найти среду, в которой они смогут развиваться. Нужна также и отрезвляющая критика, на первых порах автор не имеет возможности адекватно воспринимать результат своего творчества.

Нужна дружеская атмосфера. В песенном жанре подобная задача уже имеет решения. Так с 1998 года существует такое необыкновенное явление (для современного состояния общества) как  Даждь. Это содружество авторов и исполнителей песен в жанре, определяемом организаторами как «поэтический рок» или «русский некоммерческий рок».

Даждь есть "попытка объединить молодых (прежде всего, внутренне) поющих поэтов, чьё творчество ориентировано на созидание и светлое начало, по крайней мере, не чуждо христианским идеалам, и его можно отнести к жанру русского некоммерческого рока. Объединение это необходимо для взаимопомощи, творческого сотрудничества (со-радования) и развития «наших» авторов и просто для того, чтобы молодые таланты не пропадали по одиночке среди акул шоу-бизнеса и равнодушия серых будней, чтобы помогать авторам находить своего искреннего слушателя, а слушателю – авторов."¹⁹ 

Также ежегодно в конце февраля проходит Даждь-фестиваль. Отбор участников осуществляется в течение года на студии "Сотворчество", для иногородних по демо-записям (через интернет). Фестиваль стремится находить и объединять молодых талантливых авторов, творчески зрелых, самобытных. Должно быть слышно, о чем человек поёт. Слышно слово. Творчество должно быть (критерий отбора): духовно, светло и созидательно (без тяги к разрушению, депрессии и т.п.). ЖИВОЕ! Жизненное.

Но и этим деятельность содружества не ограничивается. С 2001 года издаётся журнал "Паруслов".  Герои «Паруслова»: музыканты, поэты и "другие волонтёры". В журнале также есть аудиоприложение.

К сожалению, сейчас невозможно талантливым группам из этого содружества стать более известными. Существующая масс-культура заслоняет собой путь к сердцу большинства людей, доминируя благодаря законам о защите авторских прав. Копирайт позволяет рассматривать известность как объект инвестиций. Сначала "звезду" раскручивают, покупая время на телеканалах, радиостанциях, вкладывая деньги в пиар. Затем уже телеканалы и радиостанции платят звезде... Масс-культура не может доминировать без копирайта.

Но подобные содружества возможны и в других сферах творчества. И они могут играть важную роль не только для выявления новых талантов, но и для их становления.

Если творческие содружества в разных культурных сферах окутают сетью весь мир,  то станет возможным выстраивание истинной иерархии культурных ценностей. Развитие культурной сети есть настоящая альтернатива издательским фильтрам, которые выполняют свою работу с точностью наоборот.

Проект "Воздушный замок" также является одним из фракталов будущей культурной сети. Сам по себе Воздушный замок уже представляет микро-модель будущей сети, но его задачи не ограничиваются этим. Ведётся Культурный Поиск.

"Сверхзадача Культурного Поиска – вырастить сеть, в которой каждый затерянный огонёк найдёт свою нишу, свой отклик, обогатится через общение и войдёт неповторимой частью в Целое. В такой сети не надо продираться сквозь дебри пустоты, как в глобальных поисковиках, чтобы найти близкое по духу. Это будет самоорганизующийся организм новой культуры."

Ярослав Таран "Что такое культурный поиск?"

Быть новой культурной сети или нет? Зависит от внутреннего свободного выбора каждого из нас...

Мидюков Антон, 2013