Рассылка «Перекличка вестников», выпуск № 692
Дорога жизни В дорогу жизни снаряжая Своих сынов, безумцев нас, Снов золотых судьба благая Даёт известный нам запас. Нас быстро годы почтовые С корчмы довозят до корчмы, И снами теми роковые Прогоны жизни платим мы. 1825 | Сусальный ангел На разукрашенную ёлку И на играющих детей Сусальный ангел смотрит в щёлку Закрытых наглухо дверей. А няня топит печку в детской, Огонь трещит, горит светло… Но ангел тает. Он – немецкий. Ему не больно и тепло. Сначала тают крылья крошки, Головка падает назад, Сломались сахарные ножки И в сладкой лужице лежат… Потом и лужица засохла. Хозяйка ищет – нет его… А няня старая оглохла, Ворчит, не помнит ничего… Ломайтесь, тайте и умрите, Созданья хрупкие мечты, Под ярким пламенем событий, Под гул житейской суеты! Так! Погибайте! Что в вас толку? Пускай лишь раз, былым дыша, О вас поплачет втихомолку Шалунья девочка – душа… 1909 | из цикла «Северные элегии» Последний ключ – холодный ключ забвенья. Он слаще всех жар сердца утолит Пушкин Есть три эпохи у воспоминаний. И первая – как бы вчерашний день. Душа под сводом их благословенным, И тело в их блаженствует тени. Ещё не замер смех, струятся слёзы, Пятно чернил не стёрто со стола – И, как печать на сердце, поцелуй, Единственный, прощальный, незабвенный… Но это продолжается недолго… Уже не свод над головой, а где-то В глухом предместье дом уединённый, Где холодно зимой, а летом жарко, Где есть паук и пыль на всём лежит, Где истлевают пламенные письма, Исподтишка меняются портреты, Куда как на могилу ходят люди, А возвратившись, моют руки с мылом, И стряхивают беглую слезинку С усталых век – и тяжело вздыхают… Но тикают часы, весна сменяет Одна другую, розовеет небо, Меняются названья городов, И нет уже свидетелей событий, И не с кем плакать, не с кем вспоминать. И медленно от нас уходят тени, Которых мы уже не призываем, Возврат которых был бы страшен нам. И, раз проснувшись, видим, что забыли Мы даже путь в тот дом уединённый, И задыхаясь от стыда и гнева, Бежим туда, но (как во сне бывает) Там всё другое: люди, вещи, стены, И нас никто не знает – мы чужие. Мы не туда попали… Боже мой! И вот когда горчайшее приходит: Мы сознаём, что не могли б вместить То прошлое в границы нашей жизни, И нам оно почти что так же чуждо, Как нашему соседу по квартире, Что тех, кто умер, мы бы не узнали, А те, с кем нам разлуку Бог послал, Прекрасно обошлись без нас – и даже Всё к лучшему… 1945 |
Выпуски близкие по теме: 27, 57, 117, 174, 221, 227, 260, 303, 339, 346, 361, 377, 386, 409, 433, 569, 601, 633, 647, 687, 697, 830, 856, 861, 963, 986, 989, 1234