Людмила Клешнина

Автор проекта, архитектор, г. Рига.

Храм-часовня св. благоверного князя Александра Невского в Даугавпилсе:
выявление образа

Храм-часовня св. Александра Невского построена в 2002 году в Даугавпилсе¹, в сквере по ул. Саулес 20, на месте прежде стоявшего здесь православного собора во имя св. благоверного князя.

Православная традиция допускает воссоздание утраченных храмов в виде часовен, в образе которых можно увидеть отдельные черты стоявшего прежде на данном месте храма. Часовни – это малые церкви без алтарей, предназначенные для совершения частной молитвы. В глубокой древности они служили надгробными памятниками мучеников-первохристиан и обозначали места нахождения престолов. Такое назначение они имеют и теперь. Кроме того, они устраиваются в воспоминание важных событий церковно-государственной жизни². В православном мире есть понятие и храма-часовни. Оно подразумевает сохранение функций часовни с устройством небольшого алтаря, чтобы иметь возможность служить Божественную Литургию в особых случаях. Именно такой тип церковного здания и был принят для строительства в 1998 году. Согласно проектному заданию храм-часовня должен был служить мемориалом взорванного собора, обозначая место его престола.

Разработке проекта предшествовал конкурс на эскизный проект часовни, объявленный городской Думой Даугавпилса 9 июля 1998 года. К назначенному сроку – 1 сентября 1998 года – в Думу не поступило ни одного проекта³. Этот факт еще раз напомнил нам, что традиции храмостроительства прерваны.

Одним из стереотипов современного сознания является мнение, что «застывший» канон ограничивает свободу творчества, работа в каноне часто приравнивается к плагиату. Отсутствие знаний и самоцензура в угоду таким взглядам заставляет архитекторов утверждаться в отрицании канона. Проекты храмов в духе модернизма разрабатываются и у нас в Латвии⁴. Если канонический образ храма всегда многозначен, его архитектуру можно «читать» как богословский трактат, то эти постройки без-образны и бездуховны, поэтому вовсе лишены конфессиональных признаков. Такая практика только на первый взгляд кажется современной, по сути она противоречит тенденциям современной архитектуры, предсказанным Фрэнком Ллойдом Райтом⁵, считавшим, что будущее за органичной архитектурой. Пришло время избавляться от стереотипов, – понимаешь это особенно ясно, проектируя храмы. Сегодня мы архитектуру рассматриваем только в контексте культуры, и основным методом проектирования является, так называемый, «средовой» подход, ориентированный на целостность всех составляющих культурно-исторической среды. Этот метод впервые был раскрыт в творческих концепциях Райта. В своей книге «Будущее архитектуры» (1953 г.), формулируя принципы органичной архитектуры, подчеркивая в ней главенство духовного смысла, он писал: «...это архитектура «изнутри наружу», в которой идеалом является целостность... «духовное» существует в самом предмете, как сама его жизнь»⁶. Эти идеи созвучны сакральной теории культуры русского мыслителя и богослова 20 века Павла Флоренского⁷. Его метод по пространственно-временному рассмотрению ценностей и различных сфер культуры, отношение к культуре как к среде духовной жизни человечества только сейчас в полной мере стали доступны нашему пониманию и дают архитектору практическую методику для работы в любом контексте. Проектируя храмы, мы прежде всего должны осознать, что живем и творим в ареале христианской культуры, духовным ядром и сверхценностью которой является святыня, что определяет приоритет духовного над материальным и рациональным. Именно в храме, как высшем проявлении культуры, должны быть воплощены в полной мере идеи о цельности не только материала, конструкции, функции, контекста окружения, но и духовного содержания объекта. Именно так строили в древности, таков был и наш, современный подход к работе над проектом часовни.

В сентябре 1998 года благочинный Даугавпилсского округа протоиерей Георгий Попов обратился к автору этих строк с предложением выполнить проект часовни. Работа началась с проникновения в культурно-историческое пространство объекта через сбор исходных технических данных, исторических и архивных документов, всяческих сведений, так или иначе связанных с историей города, тематикой проекта и личностью Александра Невского. Отправной точкой культурного пространства стал 13 век – время жизни благоверного князя. По мере знакомства с житием святого, которому был посвящен храм, бледнел стереотипный образ воинственного князя, открывался лик мудрого политика, защитника веры православной. Как известно, в 1263 году, возвращаясь из Золотой Орды, князь занемог и перед кончиной принял монашество – схиму с именем Алексiя⁸. Таким образом выявилась важная эстетическая задача проекта – средствами архитектуры воплотить образ благоверного князя-монаха. Осмыслению образа помогало молитвенное общение со святым через его икону, которую автор проекта вышивала во время проектирования часовни.

Образ св. благоверного князя Александра Невского. Работа автора проекта, Л.В. Клешниной.

Далее культурное пространство расширилось до времен зарождения и формирования города. Исторический центр Даугавпилса является памятником градостроительства государственного значения № 7429. Уникальность этого памятника в том, что город почти полностью был заново построен в короткое время – в течение 19 века. В Латгалии тесно переплелись все ветви христианской культуры. Это наглядно показывает перечень исторических событий, пронесшихся над этой землей. Старый орденский замок был возведен в 14 веке выше по течению Даугавы, и окончательно разрушен шведами в 1655 году. Место, которое интересует нас, территория нынешнего исторического центра города, «Большой Форштадт» впервые в письменных источниках упоминается в 16 веке, в связи с событиями Ливонской войны царя Ивана Грозного. Затем последовали русско-шведская война, осада шведами, взятие немецкого городка Динабург в 1656 году войсками царя Алексея Михайловича (накануне дня памяти Св. Бориса и Глеба) и 13-летнее существование городка Борисоглебска. Далее – возвращение поляков, формирование центра воеводства, строительство резиденции ордена иезуитов. Страшная чума 1710 года, в результате которой вымер весь русский гарнизон, еще пребывавший тогда в маленькой крепости. 1772  год – первый раздел Польши, переход Латгалии в состав Российской империи. 1810 год – начало строительства Двинской крепости, которое с перерывами продолжалось до 1871 года. События научно-технической революции: строительство дамб для защиты города от наводнений, прокладка через город новой трассы дороги С.-Петербург–Варшава и строительство моста через Даугаву, открытие телеграфа, строительство железной дороги. Наконец, утверждение в 1839 году проекта застройки города, градостроительная концепция которого не имела аналогов: монументальная композиция, в которой главная площадь примыкает к магистрали, переходит в эспланаду, замыкается валами крепости и вертикалью иезуитского собора. В это же время складывается сеть регулярной квартальной застройки, формируются интересующие нас нынешние улицы Саулес, Гимназияс, Лачплеша, Виенибас. Есть основания считать, что дальнейшее развитие площади предполагало симметричное размещение на двух её концах двух соборов – католического и православного. Однако позже размещение рынка нарушило этот план. Католический собор построили, а для православного пришлось искать новое место⁹.

В 40-х годах 19 века по проектам петербургского архитектора A. Е. Штауберта в глубине площади, в стиле позднего ампира были построены двухэтажные здания присутственных мест и гимназии. Ныне они являются памятниками архитектуры республиканского значения. К середине века здесь кипела торговая жизнь округи. Деревянные лавки и лабазы нескольких рынков занимали пространство площади, торговыми павильонами постепенно перекрывая монументальную перспективу с видом на крепость. В 1864 году в центре площади был построен Александро-Невский собор, который стал ее доминантой. Он возвышался над суетой рынка, как бы олицетворяя собой противостояние и победу духовного над материальным. На купол православного собора была ориентирована перспектива нынешней улицы Саулес. Позднее, в 1937 году на месте рынка был построен многофункциональный комплекс Дома Единства, окончательно замкнувший площадь и изменивший её масштаб. Площадь была благоустроена, здесь разбили сквер, устроили фонтан.

Городская (рыночная) площадь Двинска. Фото начала 20 века. KPRPK arhīvs, негатив № 86533.

Вид на собор св. Александра Невского с улицы Санкт-Петербургской. Фото начала 20 века.

В Центральном Военно-историческом архиве Российской Федерации хранится оригинал проекта собора св. Александра Невского в Двинске (Даугавпилсе), утвержденный военным министром 12 ноября 1843 года. Чертежи подписаны начальником ведомства генерал-майором Сорокиным, а также авторами проекта – архитектором И. Т. Таманским и инженер-поручиком Перебаскиным¹⁰.

Архитектурная практика 40-х годов 19 века в России – это время обращения к национальному наследию, адаптация теории официальной народности. Церковное строительство ведется в официальном русско-византийском стиле. В 1832 году был выполнен проект и в 1839 году заложен храм Христа Спасителя в Москве – символ этой эпохи. Исследованиями последних лет развеяны стереотипные трактовки творчества автора проекта храма – Константина Тона, которые были обусловлены политическим заказом – оправдать уничтожение этого храма коммунистами. Выдающийся художник и инженер, он умел сочетать научность с одушевлённым вдохновением, проникая в дух прошедших времен, отбирая исходные прототипы для новой целостной системы. Дважды, в 1838 и 1841 годах были опубликованы альбомы «Проекты церквей, сочинённые архитектором Константином Тоном», содержавшие наряду с реализованными также и «образцовые проекты» храмов. Высочайшим указом 1841 года они были рекомендованы в качестве образца для строительства храмов¹¹. По альбому Константина Андреевича Тона построены многие церкви в России. Возможно, что проект архитектора И.Т. Таманского вышел из мастерской Тона, в которой именно в 1840-е годы выполнялись многочисленные заказы. Исследователи называют такие проекты, выполненные другими архитекторами в манере Мастера – «второй линией» тоновских церквей. Влияние тоновского почерка и прототипы-образцы ясно прослеживались в архитектуре собора св. Александра Невского в Даугавпилсе, однако облик собора был, несомненно, своеобразен. Это была провинциальная версия тоновского образца, вписанная в контекст местной стилистически единой городской среды.

Собор св. Александра Невского в Двинске. План. 1843 г.

Собор св. Александра Невского в Двинске. Продольный разрез собора. 1843 г.

Собор св. Александра Невского в Двинске. Фасад. 1843 г.

План даугавпилсского собора был очень близок плану Благовещенской церкви при Конно-гвардейских казармах в Петербурге (снесена в 1929 году), проект которой датирован 1842 годом¹². Кубический объем, пятиглавие, одна абсида, строгая трактовка ордерных форм, разорванные треугольные фронтоны портала и окон, пучки полуколонн на углах – эти мотивы фасадов и их пропорции очень близки в обоих храмах. Но вместо шатрового завершения глав и колоколов в малых главах, в даугавпилсском храме была всего одна колокольня, и размещалась она над притвором, а форма куполов и кокошник колокольни имели характерные очертания русско-византийского стиля, что аналогично другому, самому первому проекту Константина Тона, – церкви Св. Екатерины в Петербурге (проект 1830 года, снесена в 1929 году)¹³. И внутреннее пространство центральной главы собора в Двинске архитектор И.Т. Таманский решил по принципу этой же церкви – в виде усеченного конуса.

Благовещенская церковь при Конногвардейских казармах в Петербурге, 1842 г. Общий вид. Арх. К. Тон. Фото начала 20 века. ГАКФФД.

Церковь св. Екатерины Великомученицы в Петербурге, 1830 г. Общий вид. Арх. К. Тон. Гравюра по рис. А.М. Горностаева (сер. 19 века).

Собор св. Александра Невского в Двинске. Фото конца 19 века.

Можно сказать, что даугавпилсский собор сложился как бы из двух частей, поставленных друг на друга: основной куб с элементами классического ордера и русско-византийский верх. Соединение это довольно механическое, пропорции утяжеленные, нет той блестящей свободы в работе с формой, которая была присуща Константину Тону. Несмотря на эти недостатки, даугавпилсский собор был интересен как редкий в Прибалтике и единственный в Латвии образец тоновского стиля. Провинциальные небрежности и нечеткость выделки архитектурных форм сняли налет официальной холодности и придали наивную живость облику храма.

Собор был заложен в 1856 году и закончен в 1864 году, освящен 30 августа 1864 года во имя Св. благоверного князя Александра Невского. Строительство велось на средства казны. В 1875 году был устроен второй придел с престолом во имя праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы. Размеры собора в плане были 25х17 метров, высота – 16 метров. Интерьер собора был выполнен в стиле барокко, иконостас – с иконами живописного письма работы академика Вишневецкого. В настоящее время некоторые из монументальных пристенных киотов собора находятся в Борисо-Глебском храме Даугавпилса. По ним можно почувствовать и представить себе масштаб внутреннего пространства собора. В 1910 году рядом с собором был построен дом для причта. Число прихожан было самым большим (4965 человек) в 1906 году, а перед Второй мировой войной в 1938 году – 1630 человек. При соборе существовали молодежные и детские кружки, воскресная школа, богослужения совершались каждый день¹⁴. Таким образом храм участвовал в формировании культурного пространства Даугавпилса. Собор пострадал во время Второй мировой войны, но был восстановлен на средства общины.

В 1961 году даугавпилсский собор был закрыт. В 1964 году в Риге открылся Дом знаний – планетарий, для нужд которого был перестроен православный кафедральный собор Рождества Христова. Этому примеру последовали и власти Даугавпилса. Местный филиал «Коммунпроекта» разработал проект реконструкции собора для такого же назначения. Однако масштаб и структура даугавпилсского храма значительно отличались от рижского образца, поэтому закономерно, что экспертиза проекта признала здание храма непригодным для размещения в нем планетария. Казалось бы, собор был спасен, тем более, что община была способна его содержать. Тем не менее, горисполком Даугавпилса стал рассматривать вопрос о сносе храма. Община пыталась спасти собор, была даже послана телеграмма в Москву, Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу. Московские власти не настаивали на сносе здания, предоставив право решать вопрос на месте. Увы, только одна республиканская организация, к тому же не государственная, а общественная – Общество охраны природы и памятников, поддержала общину¹⁵.

 14 ноября 1969 года был подписан приговор – распоряжение исполкома Даугавпилсского Горсовета № 435-р о сносе здания, под ним подпись зам. председателя Даугавпилсского Горсовета тов. А. Гоглидзе. Главным архитектором города в это время был тов. В.Ф. Калныньш. 18 ноября 1969 года в 4.00 утра специалисты-подрывники Латвийского участка «Ленвзрывпрома» привели приговор в исполнение. Общее руководство всеми мероприятиями по взрывным работам осуществлял начальник управления коммунального хозяйства города тов. Н. А. Кузин. Прогремел взрыв. Собора не стало, на его месте разбили сквер.

Александро-Невский собор в Даугавпилсе. Общий вид уже без крестов и колоколов. Вторая половина 20 века.

Александро-Невский собор в Даугавпилсе после взрыва, 1969 г.

В 1997 году Латвийская Православная Церковь восстановила свои имущественные права на земельный участок по ул. Саулес 20. На месте взорванного собора был установлен деревянный крест. Архитектурно-планировочное задание, выданное Строительной Управой Даугавпилса 23 октября 1998 года, требовало двухстадийного проектирования. На первый градостроительный совет 21 января 1999 года было представлено четыре варианта эскизов храма-часовни. Окончательный вариант получил благословение Владыки Александра 9 февраля 1999 года. Специалисты стройуправы не хотели принять канонический образ храма. Много усилий пришлось приложить, чтобы переубедить их в этом. Для защиты проекта была написана и опубликована в журнале «Latvijas arhitektūra» статья о принципах канонического творчества. Согласие было достигнуто, и стройуправа согласовала технический проект 17 августа 1999 года.

Общий вид. 1999 г. Проектный вариант с отдельно стоящей колокольней.

Фото макета. Вид сверху. Контур подиума повторяет план взорванного собора.

Фото макета.

Продольный разрез.

Звонница.

По причине малых размеров и мемориального назначения часовня не могла равняться собору, прежней доминанте площади. Поэтому была поставлена цель – тактично вписать новый объем в контекст площади, подчиниться масштабу и ритмам окружающей застройки, не конкурировать с нынешней доминантой – Домом Единства. Границы земельного участка были обозначены легкой, прозрачной металлической сварной оградой с воротами. Простая в плане часовня ( 10х7 м ) размещена на подиуме, как раз между столпами собора, чтобы совместились центры их куполов. Таким образом, глава часовни своей небольшой вертикалью замыкает перспективу улицы Саулес, как это и было и с собором св. Александра Невского. Первоначальное решение проекта предусматривало отдельно стоящую звонницу, что подчеркивало мемориальное значение часовни-памятника. В процессе строительства по настоянию заказчика пространство между звонницей и храмом было застроено притвором. Но и в таком реализованном варианте звонница с открытым порталом сохранила первоначальный символический смысл входных врат мемориала. Цветом и рисунком мощения, разницей вертикальных отметок выявлено пятно застройки собора, образуя приподнятую мемориальную площадку-подиум в границах его плана, с тремя лестницами-подъемами на местах дверей собора. Рисунок мощения точно повторяет план собора, обозначены столпы храма. Один из валунов, который был найден в ходе строительства при вскрытии старых фундаментов, установлен в алтарной части прежнего собора в напоминание о бывшем здесь престоле. На зеленых откосах подиума высажены весенние цветы-подснежники, которые первыми цветут в апреле, когда пробуждается природа, символизируя этим наше духовное пробуждение и надежду на приобщение к духовным ценностям. В то же время благоухающий цветник являет нам образ «Луга Духовного», на котором, в понимании православной традиции, сияют подвижники древнего иночества.

План реализованного варианта.

Благоустройство подиума.

Архитектоника и конструктивная структура фасадов должны отвечать канону – на этом настаивал заказчик, таким было и внутреннее убеждение проектировщиков. Ведь часовня должна быть узнаваема как православное культовое здание, вероучительная символика которого имеет глубочайшую духовно-мистическую структуру, которая сложилась, была осмыслена, утвердилась в течение веков. Заказчик просил найти и показать в решении фасадов мотивы прежнего собора. Но метод компиляции проектировщикам был неприемлем. Истиную преемственность стали искать, не механически копируя образец тоновской линии, а пытаясь по мере сил и способностей «духом проникнуть в традицию», по примеру Константина Тона делать это профессионально, подобно ему сочетать воспроизведение форм с их преобразованием согласно окружающему контексту. Часовня – это не миниатюрная копия собора, а самостоятельный организм. Охранительная символика наличников, пламенеющая форма фронтонов были осмыслены в ходе работы как необходимая часть целого, вовне проявляющая внутреннюю духовную сущность православного культового здания. Архитектоника православного храма антропогенна, как бы напоминает фигуру человека. Традиционные четыре столпа храма символизируют собой четырех евангелистов – столпов Веры. На столпах или стенах как плечи вырастают подпружные арки, своды, закамары, кокошники. На плечах стоит шея, символ праведников, несущая Главу-Господа. Эти символические структуры формируют «тело» храма, являют образ Вселенской Церкви. Каноническая система пропорций дает возможность и в малом объеме, не нарушая масштаба площади, выразить эту величественную идею, трактуя формы через образ св. князя Александра Невского. Это обусловило выбор конструктивной схемы часовни – безстолпный одноглавый храм со ступенчатым сводом. Первоначально заложенная в проекте обособленность основного объема позволяла более четко увидеть в храме структуру, напоминающую силуэтом фигуру монаха. В ходе строительства, по желанию заказчика застраивая притвором свободное пространство между часовней и колокольней, пришлось искать такое решение, чтобы не исказить этот замысел. Наглядно видим в часовне главу, покрытую «шлемом надежды спасения», массивные стены – «броню веры и любви», кокошники и фронтоны – «щиты молитвы» (1.Ф.5,8). Образ воина – одна из трактовок часовни. «Духовным Воинством» именует Церковь Силы Небесные, «воин Христов» – так понимает подвиг монашества православная аскетика. Св. князя Александра Невского мы знаем как воина на поле брани, мудрого властителя и политика – благоверного (то есть верного Христу) князя, монаха-схимника. "Яко стену нерушимую имуще веру, и яко щит молитву, и шлем милостыню, вместо меча пост, иже отсекает от сердца всю злобу"¹⁶.

Реализация 2002 года.

Архитектурные детали храма

В схиме изображен святой на иконе в местном ряду иконостаса. Такая же икона будет и в нише на фасаде у входа в часовню. Роспись стен внутри часовни и иконы выполнены в каноническом стиле. На северной и южной стенах – лики св. Александра Свирского, св. Николая Чудотворца, св. Сергия Радонежского, св. Георгия Победоносца, св. Спиридона Тримифунтского, св. Пелагии, св. Александра Невского и местночтимого свт. архиепископа Иоанна Поммера, над святыми изображены два серафима и четыре херувима. На западной стене размещена композиция Страшного Суда, в алтаре – запрестольный образ Христа Вседержителя на троне, икона Богоматери «Знамение» на конхе алтаря. Св. Троица и Деисис написаны на арке алтарной преграды, четыре евангелиста – по углам подкупольного пространства, четыре Архангела в барабане купола. Арки украшены церковным орнаментом. Все росписи выполнены в жизнерадостной гамме светлых розовых, голубых, бирюзовых и светло-коричневых тонов с золочеными нимбами.

Иконостас.

Интерьер купола.

Несущая деревянная конструкция трехярусного иконостаса вписана в арку алтаря, проста по форме, украшена лишь сдержанным декором виноградной лозы, прорезной «сенью» над вратами, накладными крестами филенок, чтобы служить скромной рамой ярким каноническим иконам с золочеными фонами. Форма царских врат и декор выдержаны в древней православной традиции со столбцами, коруной, «пуговицами». На створках размещены иконы четырех евангелистов и композиция Благовещения, над царскими вратами – икона Причащения апостолов. Иконостас имеет три яруса: местный, праздничный и деисисный. Красно-коричневая фактура дерева повторяется на входных и внутренних дверях, на дверцах встроенного шкафа, на поверхностях свечного ящика. Паникадило выполнено рижскими мастерами, его конструкция напоминает круглый хорос. Элементы утвари приобретены на предприятии «Софрино».

Здание часовни оснащено системами молниезащиты, охранно-пожарной сигнализации, электроотопления, вытяжной вентиляции, водопровода и ливневой канализации. Оборудование этих технически несложных систем в здании, имеющем каноническую структуру, вызвало ряд неожиданных проблем, которые пришлось решать и в проекте, и в ходе строительства. Ведь часовня – одно из первых православных культовых зданий в Латвии, построенное после долгих лет атеизма. В ходе совместной работы все участники строительства убедились, что в каноническом культовом зодчестве нет случайных решений и приемов. Художественный образ, конструкции, материалы, технологии – в храме «все сплетается со всем»... Воплотить в материалах реальную пространственную структуру, которая позволит далее обеспечить цельность духовной среды – именно такая задача всегда стояла перед строителями храмов, пришлось решать ее и нам.

Собор разрушили легко, «одним махом», восстанавливать теперь – трудно. Традиции прерваны. Мы забыли, что такое святыня, и как к ней надо относиться. Строительство часовни было начато в 1999 году, но в силу ряда проблем зашло в тупик и было приостановлено. Когда в мае 2002 года к работе приступили строители «Dinaz buve», они прежде всего задумались о том, что это святое место требует особой тщательности работ. Глава фирмы «Dinaz» и главный жертвователь – Николай Ермолаев именно так поставил задачу: хорошие материалы, соблюдение всех технологий, ответственность. И работа пошла вперед. Многое пришлось переделывать, даже ломать и возводить заново, но часовня стала освобождаться от шелухи ошибок, допущенных в процессе незаконного строительства. Мы старались по мере сил добиться гармонии канонических форм, выражающих вечную Истину, и бытия современной эпохи – через новые строительные материалы, метод проектирования, точность производства работ, техническое оснащение и новейшие технологии¹⁷.

Вернуть подлинную духовную среду городской площади – вот что было сверхзадачей проекта. Ведь придет время, и на месте часовни будет восстановлен сам собор.

2003 г.

Статья опубликована в сборнике «Православие в Латвии», выпуск 5,
под редакцией А.В. Гаврилина, Филокалия, Рига, 2006.

P.S. К сожалению, в этой работе не удалось добиться целостности художественного образа. Единое цветовое решение для фасадов и интерьера часовни было задумано на основе канонических требований для иконы св. Александра Невского: синий, чернель, вохра (см. «Лицевые святцы 17 века Никольского единоверческого монастыря в Москве. Иконописный подлинник.» М., 1997, стр. 11). Проектируя иконостас, хотелось воплотить созвучную современности программу в подборе икон. Иконы были размещены по принципу смысловой симметрии, с учетом иконографии их композиционных схем, чтобы они вписались как в деревянную структуру иконостаса, так и в архитектурную композицию пространства часовни.

Увы... Эти задумки не удалось реализовать. Интерьер был расписан совсем в другой цветовой гамме, подбор икон в иконостасе получился достаточно случайным, цвета одежд на иконе св. Александра Невского не вполне отвечают требованиям иконописного подлинника. Было больно видеть, что самое светлое – подкупольное пространство храма – было покрашено в темно-бирюзовый цвет (!), а стены получили светлый тон (все противоположно канону). На куполе нет никакого изображения – ни Господа Вседержителя, ни спиральной свастики. Архитектору не сообщили о начале работ по росписи храма, художественные решения с автором проекта не обсуждались. Это обычная практика нашего времени. А результат – еще одно подтверждение, что без СОТРУДНИЧЕСТВА всех участников работы добиться целостности даже в таком маленьком объекте церковного искусства невозможно.

Хотелось бы «пестовать детище» и после сдачи здания в эксплуатацию: украсить интерьер истинно церковной вышивкой, пополнить зеленые насаждения вокруг храма, чтобы непрерывно цветущий динамичный живой ковер тоже отвечал задуманному образу храма. Об этом даже и не мечтается. Построенная как мемориальный объект (без подсобных помещений), часовня ныне эксплуатируется как приходской храм.

Огромную благодарность хочется выразить неизвестным мне художникам (из Софрино?), которым были заказаны большие киоты для икон на северную и южную стены. Заказ был размещен без участия автора проекта. Киоты получились очень красивые, сделаны они с большим тактом, в одном «ключе» с иконостасом и прекрасно вписались в интерьер часовни. Спасибо Вам, коллеги, за уважение нашего труда, за минуты счастья, доставленные Вашей работой.