Философский альманах
«Размышления о...»
Выпуск 15

Составитель и автор предисловия: доцент кафедры гуманитарных дисциплин ОТИ НИЯУ МИФИ, канд. филос. н. Подзолкова Н.А.

Текст сборника прислан составителем лично для публикации на портале Воздушный Замок.

В Сети Интернет публикуется впервые.

Обсудить в интерактивном разделе «Страна знаний»

Почти предисловие

Наверное, большинство предисловий начинаются словами «Перед вами необычная книга», после чего следует указание на то особенное качество, которое отличает данную книгу от всех остальных: время, место, авторы, сюжет и т.д… Чем же можно «зацепить» читателя в нашем случае?

Начнём с того, что всем авторам этого сборника на момент написания работ было от 19 до 24 лет. Уже неплохо. Во-вторых, эти философские тексты писали «технари» — студенты Озёрского технологического института (филиала НИЯУ МИФИ). В-третьих, здесь собраны произведения самых разных литературных жанров: эссе, рассказы, сказки, притчи, стихотворения, есть даже небольшая пьеса. Это, кстати, не мешает всем текстам работать на общую идею — служить формой для выражения собственного философского мировоззрения. Отсюда и название сборника. Но главная особенность этой книги в другом. И об этом «другом» не скажешь в одном предложении, а придётся писать настоящее длинное...

Предисловие

Какой-нибудь умник обязательно скажет, что в представленных здесь работах нет ничего нового: всё это уже было у Аристотеля, Лейбница, Декарта, Канта, в конце концов, у Эйнштейна — только гораздо подробнее и уж точно на порядок глубже.

Какой-нибудь сердобольный педагог обязательно всплеснёт руками: как радостно, что молодёжь тянется к философии, имеет своё мнение и творчески его выражает!

А какой-нибудь крутой блогер обязательно скривится: какой безнадёжно устаревший формат выбран для самовыражения современных молодых людей.

И это будет значить, что все трое ничего не поняли об этой книге.

Просто эти ребята нужны друг другу, даже если сами об этом не догадываются. А где ещё, скажите, им друг с другом поговорить? Некоторые из них просто не пересеклись по времени обучения. Кто-то учится на разных специальностях и знает друг друга только в лицо. Но даже если бы они все учились в одной группе — значило бы это, что на переменах они обсуждают своё философское мировоззрение? Обсуждают ли они его даже наедине с собой? Чувствуют ли потребность в таком обсуждении?

Конечно, есть вариант — создать студенческий философский клуб — там можно и познакомиться, и поспорить. Но в ситуации живого общения бывает очень трудно говорить о главном. Как ни странно это прозвучит, но в книге легче говорится. Здесь у всех участников одинаковая «громкость», всем достаточно времени, чтобы высказаться, каждый выбирает удобную и естественную именно для него форму, и никого не может смутить неловкий или некорректно поставленный вопрос. Уверена, что получив на руки печатный экземпляр и бегло пробежав глазами свой текст, каждый из авторов с любопытством погрузится именно в соседние тексты. Возможно, они (авторы) будут пожимать плечами, раздражаться, не соглашаться, но непременно продолжат чтение. Не сейчас, так позже. Пусть даже спустя годы.

Ведь это реальный шанс сравнить свою внутреннюю территорию с внутренней территорией Другого. А правда в том, что именно в этом сравнении собственная территория обретает настоящую глубину.

Пока не случилась встреча с Другим, пока наш внутренний мир не пришёл в волнение от чужого присутствия, мы мало чем отличаемся от «механизмов и машин», изучаемых на кафедре ТМ и МАХП¹. В расчерченных клеточках-сознаниях происходят закономерные и предсказуемые процессы. Каждая такая «клеточка» видит только себя (изнутри своего же мира), порой даже не замечая стен, отделяющих её от других «клеточек», пока через эти упорядоченные миры-ячейки не прокатится волна узнавания. Понять, что вокруг множество по-настоящему живых миров, в которых всё взаимно отражается, соотносится, перетекает, изменяется, складывается в головокружительную гармонию целого — понять всё это — значит впервые проснуться от механистической спячки. Только так, преодолевая барьер собственного эго, можно начать творить совместную внутреннюю вселенную.

В рассказе Татьяны Мачинской говорится, например, что люди друг для друга являются путеводными звёздами, помогающими найти дорогу к себе. Это красиво. А главное, очень похоже на правду...

Так уж получается, что в этом Предисловии я и сама пишу эссе на тему «моё философское мировоззрение». А как же иначе? Если бы в моём мировоззрении не было необходимости собрать вместе эти разные тексты, разве стала бы я их собирать? И разве получилось бы новое целое, в котором каждый автор — необходимый аспект живого творения, подобного творениям Леонардо в своей многогранности.

Кстати, о Леонардо. Ведь именно о нём я и хотела поговорить, чтобы показать, как авторы, сами того не подозревая, воплотили в своих текстах…

… Познавательные принципы Леонардо да Винчи

Лет пятнадцать назад мне в руки попала замечательная книжка Майкла Дж. Гелба «Научитесь думать и рисовать как Леонардо да Винчи», в которой предложена концепция познавательных принципов, выявленных при работе автора с архивами Леонардо.

Сформулирую их кратко.

1. Curiosità (любопытство, любознательность) — неустанный поиск истины, жажда новых знаний, неослабевающее стремление учиться.
2. Dimostrazione (доказательность) — критическое мышление, стремление проверять свои знания на опыте, готовность учиться на ошибках, склонность к рефлексии.
3. Sensazione (чувствительность, восприимчивость) — постоянное совершенствование органов чувств для более глубокого восприятия мира.
4. Sfumato (туманность, противоречивость) — способность мыслить диалектически, принимать парадоксальность мира, готовность встретиться с теневой стороной самого себя.
5. Arte / Scienza (сбалансированность) — умение уравновешивать логику и воображение, аналитику и интуицию, науку и искусство, понимание двойственной природы творчества.
6. Corporalità (телесность) — осознание взаимозависимости духа и тела, психики и соматики, сбалансированная работа полушарий головного мозга.
7. Connessione (связанность) — осознание взаимосвязи вещей и явлений, системное мышление, пронизанное духом диалога и взаимной симпатии всех элементов мира друг к другу.

Майкл Гелб в течение многих лет работает с этими принципами, культивируя с их помощью творческий потенциал людей самых разных профессий. Принципы оказались поистине универсальными. И хотя редко удаётся встретить человека, который воплощал бы их все в полной мере (такой гений рождается, возможно, раз в 500 или 1000 лет), несколько творческих людей могут, преломив в себе грани друг друга, родить новое духовное существо, называемое «коллективным гением». Пока это явление почти столь же редкое, как и индивидуальная гениальность. Но потенциал такого существа, несомненно, более глубок, потому что подразумевает не только творческую активность, но и со-творческую. Речь идёт о центростремительной активности внутренних миров, которая знаменует собой, возможно, новый этап духовной эволюции мира.

Конечно, я не буду утверждать, что в этой книге вы найдёте пример рождения «коллективного гения». Я только предлагаю читать её с особым намерением — увидеть за разрозненными текстами потенциал новой Целостности. Тогда, возможно, сам читатель будет способствовать рождению конгениальной согласованности авторов этой книги.

Для облегчения задачи читателю предлагаю свою версию такого прочтения. Я попробую показать, какие познавательные принципы Леонардо воплощают в своих текстах наши авторы. Кому что ближе и у кого что лучше получается. Конечно, моя «классификация» условна и даже слегка искусственна, но она родилась из глубокой заинтересованности в интегральном видении предмета.

Curiosità

Строго говоря, именно любопытство было тем критерием, по которому тексты подбирались для этого сборника. Ведь в его основе лежит обыкновенное домашнее задание по философии. Написать эссе о своём философском мировоззрении, 2-3 странички. Сравнить свои мысли с мыслями философов, о которых говорили на занятиях. При этом подавляющее большинство студенческих работ, которые мне довелось читать (иногда очень подробных и качественных), лишены любопытства перед жизнью. «Я считаю, что мир такой-то, возможно, я ошибаюсь, мне понравились такие-то философы, возможно, со временем я поменяю свою точку зрения». И только изредка сквозь текст сквозит искреннее изумление (далеко не всегда приятное): почему же всё-таки мир такой?! (По мнению Аристотеля, настоящая философия начинается именно с изумления). И вот тогда автору уже не всё равно, он заинтересован в понимании, «ранен истиной»². Именно такие заинтересованные жизнью работы вы найдёте в этом сборнике. Вот почему я утверждаю, что каждый автор воплощает в себе главный познавательный принцип Леонардо — Curiosità.

Dimostrazione

На мой взгляд, этот познавательный принцип — прерогатива Артёма Фёдорова, Кирилла Компаниченко и Александра Сажина.

Текст Артёма методологически воспроизводит лучшие образцы философских трактатов Декарта и Спинозы. Его волнует не итог, а процесс. Он может доверять результату, только если убедится в соблюдении правил вывода. Подобный подход — редкость даже среди учёных, ведь гипотезы так захватывают своих создателей, вынуждают работать на себя, притупляют осторожность и беспристрастность.

Эссе Кирилла, в этом смысле, более произвольно по форме, но также выдержано в стиле доказательной философии. Он пытается подвести нас к своим выводам, убедить с помощью ясной и красивой рациональной аргументации. По охвату проблем и глубине их проработки — это, пожалуй, самая масштабная работа сборника.

Александр, казалось бы, также воспроизводит строго научную методологию: наблюдает повторяющийся феномен, выдвигает объяснительную гипотезу, проверяет её на практике, оценивает прогностическую силу. Однако за всеми его рассуждениями прячется что-то большее. «Быть беспристрастным невозможно… Меняйтесь...», — заявляет он с чисто даосской невозмутимостью. Но тот, кто по-настоящему готов к переменам, сам становится своеобразной гносеологической константой.

Можно сказать, что все тексты, в которых проявляется принцип Demostrazione, проникнуты ответственностью за свои слова и свои жизненные ориентиры.

Sensazione

Sensazione — это особый дар, позволяющий остро чувствовать красоту мира сквозь покров обыденности, в который одеты окружающие вещи. Это не просто хорошее зрение, тонкий слух или острый нюх, это, скорее, то, что зовётся «незамыленным взглядом». Вы смотрите на хорошо знакомую комнату, но подмечаете детали, которые именно сейчас делают её особенной: тень кота, примостившуюся на книжной полке (интересно, она сейчас смотрит на меня или отвернулась?); пылинки в солнечном луче (сегодня у них явно какой-то праздник); цветок расцвёл на подоконнике, а муха спешит на это взглянуть… Да как обо всём расскажешь! Здесь философское мировоззрение уступает место художественному слову, а из трактата запросто может родиться сказка.

Такое восприятие вы найдёте в ярких и талантливых текстах Татьяны Мачинской, а также в удивительной сказке Алексея Лежнева.

Татьяна — уже состоявшийся автор, работающий в самых разных литературных жанрах. Тем приятнее представить здесь её ранние произведения студенческой поры. Что же касается эссе, которое она написала в качестве домашнего задания по философии, то по своему посылу оно, пожалуй, более всего совпадает с моим философским мировоззрением. Суть его, как вы уже, наверное, догадались, в том, что мы нужны друг другу! Невозможно познать самого себя, не раскрывшись навстречу другим внутренним мирам.

Что же касается сказки Алексея, то она родилась прямо у меня на глазах (бывают такие чудеса!) — на семинаре по Теории решения изобретательских задач. Ребята должны были представить решение технического противоречия в виде сказочной истории. Задание вообще-то сугубо аналитическое — кто же предполагал, что в результате появится трогательная история про Львёнка и ценности жизни!

Sfumato

Sfumato — это про Максима Макарова. Вот кто не ищет в познании лёгких путей и готов сразиться с собственными «демонами», не важно, в виде чего они являются: в виде ощущения своей банальности и вторичности или в виде внутренней опустошённости и бессмысленности. Бывает, что кризис следует за кризисом, что вместо восхождения топчешься на месте, упершись лбом в стену; бывает, что рутина засасывает тебя слово в гигантскую воронку, а ты лишь вяло плывёшь по течению, ощущая себя «квантом толпы»; бывает… Да мало ли чего ни бывает на пути познающего человека!

Но кто-то при этом останавливается, а кто-то продолжает думать, читать и писать, не веря в успех своего предприятия и ни на что не рассчитывая. Тогда возникают тексты, способные помочь тем, кто столкнётся с похожими трудностями, но, что гораздо важнее, способные помочь самому автору, — особые тексты-зеркала, отражающие грани внутреннего пространства и фокусирующие их в голографическом изображении собственной духовной целостности. Так в сомнениях и муках рождается «сокрытого смысла бесславный герой...».

Максим уже во время учебы в институте был вполне самобытным писателем. Его тексты — одно из главных литературных достоинств этого сборника.

Arte / Scienza

Этот принцип, на мой взгляд, наиболее ярко проявился в работах Александра Федосеева и Карины Зубаировой, только совершенно по-разному.

Александр ищет баланс между субъективным и объективным, уникальным и универсальным, научным и духовным, чтобы приблизиться к полноте истины. Для него компромисс между самыми разнообразными проявлениями жизни есть средство борьбы с энтропией, с духовным застоем или, говоря его словами, с «монотонным хаосом». Только разнообразие позиций позволяет приближаться к полноте понимания, но этот путь — путь эволюции сознания в направлении абсолютной истины — всегда остаётся незавершённым.

Карина пишет сказки. У читателя может возникнуть резонный вопрос, как это связано с наукой и с философским мировоззрением. И, возможно, ответ прозвучит непривычно: иногда сказка — это просто другая грань научной работы. Если мы действительно хотим заглянуть в микромир и понять устройство атомного ядра, нужно уметь заглядывать в квантовый мир собственных детских снов и страхов — вот где первый настоящий источник неопределённости. Некоторые современные мыслители полагают, что материя создается из сновидения³. А сказка и сон — вообще подобны двум сторонам ленты Мёбиуса, одно переходит в другое почти неразличимо. Вот и получается, что Карина — учёный и ребёнок в одном лице — ищет равновесие Arte / Scienza на грани сна, сказки и строгой рациональности. Именно из этой смеси, как из плодородной почвы, вопреки всем обстоятельствам жизни всходят побеги доброжелательности, верности и всепобеждающей любви.

Corporalità

Принцип телесности можно угадать в текстах только косвенно, ведь он подразумевает не рассуждения, а физические упражнения. Тем не менее по тому, какое место в структуре мировоззрения занимает физическое усилие, момент преодоления препятствий, можно догадаться, что автор хорошо понимает, о чём говорит. В этом сборнике выразители принципа Corporalità Дмитрий Калмыков и Максим Шмуль.

Текст Дмитрия — это возведение реальных мостов к далёкой жизненной цели, причём сам текст — ещё один мост, шаг на пути к самопониманию. При этом цель постоянно меняет свои очертания, а путь, напротив, обретает оформленность и определённость сильной жизненной позиции. Формируется как бы «совершенное тело жизни» — «канат», натянутый над бездной бессмысленного прозябания. «Выложиться по максимуму!» — вот сильная установка Дмитрия в духе Corporalità.

Притча Максима — о другом. Если бы не тематика восхождения, я бы сказала, что речь больше о Sfumato. Тяжкий груз неопределённости. Нести его труднее, чем совершать самую изнурительную физическую работу. Однако эта ноша укрепляет тело и душу, готовит путника к настоящему духовному Восхождению. Вот что писал великий русский мудрец Михаил Пришвин: «Человек, собственно, начинается там, где в природе останавливается жизнь роста: тут начинается рост духовный, чисто человеческий, и продолжает у достойных расти до последней минуты»⁴. Не о такой ли «остановке жизни роста» говорит Максим? Необходимо хотя бы временное прерывание физической длительности — этой сплошности горизонтального измерения бытия, чтобы начали действовать новые — вертикальные — законы…

Однако толковать притчи — дело очень неблагодарное. Каждый увидит свой пласт, найдёт свой ответ. Удивительно другое, как совсем молодой человек создаёт столь многослойный текст? Кто водит при этом его рукой и его мыслями?

Connessione

Connessione — это любовь... Единственная по-настоящему единящая сила на свете. Поэтому можно говорить о системном мышлении, синергетике, коэволюции — всё это только новые обличья старой как мир истины. И лучше всего эта сила любви угадывается в коротеньких зарисовках Анастасии Коваль. В них вы найдёте драгоценные моменты пережитого счастья — счастья, идущего из самого центра внутреннего мира, из той его непространственной точки, где бьётся сердце каждого живого существа, откуда восходит его внутреннее солнце.

Недавно прочитала историю про девочку Поллианну (на месте Поллианны как-то естественным образом представилась Настя Коваль), которая с самого раннего детства «играла в радость»⁵. Даже в очень трудных ситуациях она находила, чему можно искренне обрадоваться. И дело не в том, что Поллианна таким способом помогала себе справляться с невзгодами, а в том, что люди вокруг не могли не попытаться играть вместе с ней. А если хоть один раз удаётся «сыграть в радость», мир становится чуть-чуть добрее — вместо раздражения и безразличия, в нём загорается искра Connessione.

Ну вот мы и подошли к концу этого затянувшегося Предисловия. Осталось сказать только, что я лично знаю этих ребят — кого-то больше, кого-то меньше — и, поверьте мне, — они замечательные! Я благодарю каждого из них за ту радость, которую испытала когда-то в первый раз и продолжаю испытывать вновь и вновь, читая их произведения. Сами они, по большей части, считают их обыкновенными и ничем особенно не примечательными.

В заключение приведу фрагмент эссе Александра Минаева (1ИВТ-27Д, 2 курс, 2019 г.). Ведь иногда можно выразить самое важное в одном абзаце.

Вот что он написал: «Есть старая притча, которая, вероятно, раскрывает необходимость такой науки, как философия. Мудреца спросили: «Что вы обычно делали до того, как стали Просветлённым?». Он сказал: «Я обычно рубил дрова и носил воду из колодца». Затем его спросили: «А теперь, когда вы стали Просветлённым, что вы делаете?». Он ответил: «Что же ещё я могу делать? Я рублю дрова и ношу воду из колодца». Таким образом, глазами стороннего наблюдателя твоя жизнь от философии никак не изменится, ты по-прежнему будешь делать то же самое, однако твое внутреннее состояние сознания будет другим. Поэтому одна из задач философии, мне кажется, придумать такую программу для человеческого ума, чтобы человек продолжал делать то, что он делает, но в то же время с удовольствием. Таким образом, философ придумывает мотивацию другим людям и изобретает смыслы в нашей жизни.»

Что ж, тогда за дело! Будем творить новые смыслы!)) Вдумчивого вам чтения, дорогие друзья…

Н.А. Подзолкова