Рассылка «Перекличка вестников», выпуск № 20
У гроба В квартире прибрано. Белеют зеркала. Как конь попоною, одет рояль забытый: На консультации вчера здесь Смерть была И дверь после себя оставила открытой. Давно с календаря не обрывались дни, Но тикают ещё часы его с комода, А из угла глядит, свидетель агоний, С рожком для синих губ подушка кислорода. В недоумении открыл я мертвеца… Сказать, что это я… весь этот ужас тела… Иль Тайна бытия уж населить успела Приют покинутый всем чуждого лица? | из цикла «Тёмное видение» Я вздрогнул: ночь? рассвет?.. Нет, это зимний день Сочился в комнату – лишь треть дневного света. Казалось: каждый луч обрублен, точно пень, И в панцирь ледников вползает вновь планета. Заброшенное вглубь чудовищных пространств, Озябшим стебельком дрожало молча тело, И солнце чахлое, как погруженный в транс Сновидец адских бурь, бесчувственно желтело. Сливалась с ночью ночь, и трезвый календарь Мне говорил, что так мильоны лет продлится, И зренье странное, неведомое встарь, Я направлял вокруг, на зданья, вещи, лица. Не лица – муть толклась, как доктора Моро Созданья жуткие в сцепленьях нетопырьих, И тлел на дне зрачков, колюче и хитро, Рассудок крошечный – единый поводырь их. И, силясь охранить последний проблеск «я», Заплакала над ним душа, как над младенцем, Припомнив, как он рос… уют и свет жилья… Возню ребёночка и топотню по сенцам. Сквозил, как решето, всей жизни утлый кров Структурой черепа… Ах, бедный, бедный Йорик!.. Да! видеть мир вот так – был первый из даров На избранном пути: печален, трезв и горек. 1935 |
Выпуски близкие по теме: 109, 224, 493, 743, 753, 896, 902, 928, 936, 991, 1051, 1201, 1218, 1344