Обсудить с автором в интерактивной части портала

Константин Волкодав

Религиозные аспекты атеизма
Дебаты и комментарии, ч. 6

КОММЕНТАРИЙ 45

Именно так, и никак иначе! Атеисты не имеют никаких оснований осуждать религию с моральной точки зрения. Ведь мораль имеет метафизический источник. И каким бы мощным и сильным ни казался атеизм, он подобно древнему Голиафу или Колоссу на глиняных ногах, и сокрушается этим маленьким «камешком» ‑ ссылкой на метафизику морали.

КОММЕНТАРИЙ 46

В последнем предложении содержится правильное решение! Если, прочитав Предисловие, человек понял, что автор книги заблуждается сам и пытается вводить в заблуждение читателей, то будет разумно и логично дальше не читать. Зачем тратить время, если и так ясно, что автор неправ? В Предисловии к книге «Вселенная из ничего» Краусс пишет: «Кроме того, некоторые люди, с которыми я обсуждал этот вопрос, полагают, что, если есть “потенциал” для создания чего-то, то это состояние ‑ не истинное небытие. И, конечно, наличие законов природы, которые дают такой потенциал, уводит нас от истинного царства небытия. Но тогда, если я утверждаю, что, возможно, сами законы также возникали спонтанно, что, следует отметить, могло иметь место, то это тоже не годится, потому что какой бы ни была система, в которой могли возникнуть законы ‑ это не истинное ничто. Всё новые и новые черепахи? Я не верю в это»¹.

Оппоненты Краусса возразили ему абсолютно верно: в небытии нет никакого потенциала — это отрицание любого бытия, любого потенциала. Как могли законы физики возникнуть спонтанно, если не было материи, не было никакой «физики» даже отчасти? Сам термин «спонтанный» (лат. spontaneus) означает «самопроизвольный», возникающий вследствие внутренних причин, без внешнего воздействия. Но в небытии нет ничего «внутреннего», нет никаких «внутренних причин», нет никакого потенциала для «самопроизвольности». Небытие и есть тот крайний предел, за который перейти невозможно, там дальше нет никаких «черепах». На самом деле, это Краусс подставляет всё новых и новых «черепах» и при этом он обвиняет оппонентов в том, что делает сам. Из ничего может возникнуть что-то только если в нём уже есть нечто, хоть какая-то «физика». Это и есть подставные «черепахи» Краусса. Это очередная демагогия, жонглирование терминами и переворачивание всего с ног на голову.

КОММЕНТАРИЙ 46

Вот это важно ещё раз подчеркнуть: в начале возникновения Вселенной нет ни законов физики, ни чего-либо иного, что имело бы отношение к материальному миру. Суть вопроса в возникновении материи (и любых атрибутов материального мира) из небытия. Поэтому естественные науки в принципе ничего не могут сказать о начальной сингулярности. Напротив, о метафизической Первопричине возникновения Вселенной можно говорить, т.к. принцип причинности (см. Комментарий 30) выходит за рамки физики.

Краусс с ловкостью шулера подменяет понятия, заменяя «небытие» на «ничто». «Небытие» (лат. nihilo, греч. οὐκ ὄν) ‑ это буквально несуществование, отрицание любых форм существования, отрицание любого бытия, любого потенциала. «Ничто» у Краусса — это просто ноль, пустота. Однако ноль — это уже число, им может оперировать математика. Пустота — это может быть пустое пространство, вакуум ‑ всем этим может оперировать физика. Но небытие не содержит никаких понятий, и даже никаких законов за которые могла бы «зацепиться» математика или физика.

КОММЕНТАРИЙ 47

Является ли «разумность», «рациональность» критерием истины? Германские нацисты считали, что несомненно разумно и рационально подвергать принудительной эвтаназии всех лиц с ограниченными возможностями: так общество избавляется от «лишней» обузы. Почему же Нюрнбергский трибунал осудил их?

Если говорить о разуме, то разумно для начала изучить предмет своей критики настолько, насколько это возможно, а также узнать мнение оппонентов. Это и есть рациональное действие. «Кто даёт ответ не выслушав, тот глуп, и стыд ему» (Прит. 18:14). Разве не ошибочно высмеивать что-то только потому, что это кажется непонятным? Но Краусс, как и его коллеги атеисты, не желает узнать точку зрения теологов, его представления о религиях очень поверхностные и искажённые. Если человек возник случайно из космической пыли (и не важно, сколько лет это бы заняло), то в какой момент и для чего этот «комочек пыли» стал интересоваться разумом и искать смысл? Нет, сознание человека ‑ это явление духовного, нематериального порядка.

Однако было бы недостаточно ограничиться лишь этим замечанием. Здесь кроется гораздо более серьёзная проблема, чем просто ошибка интеллекта. Для объяснения придётся прибегнуть к метафоре. В физике известен закон взаимодействия электрических зарядов (закон Кулона): одноимённые заряды притягиваются друг к другу, а разноимённые — отталкиваются, причём сила взаимодействия прямо пропорциональна произведению величин зарядов и обратно пропорциональна квадрату расстояния между телами. Французский учёный Кулон² сформулировал этот закон методом индукции, обобщая экспериментальные данные. Метафорически можно сказать нечто подобное о метафизических понятиях добра и зла, добродетели и порока, любви и ненависти. В метафизике тоже есть закон притяжения-отталкивания, только наоборот, носители одноимённых качеств стремятся друг к другу, а противоположные отталкиваются. Этот духовный закон также выводится индуктивно, из обширного опыта. На протяжении тысячелетий он подтверждается огромным числом примеров.

Однако никаких формул в метафизике быть не может, и есть ещё один важный фактор, который не вписывается в «уравнения» и имеет решающее значение. Это свободная воля человека. Например, Каин, ещё задолго до того, как совершил убийство брата, имел склонность ко греху, нечто, метафорически изображаемое как «нечистота сердца». Но в то же время он мог и противостоять этим наклонностям силой воли. Именно поэтому ему было сказано: «Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? А если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4:7). В христианстве эта тема одна из главных: как побороть греховные наклонности и очистить сердце.

И другая важная тема о персонифицированном метафизическом зле — диаволе и ангелах его, которые могут влиять и на поведение человека. Их характерный признак — это ложь и клевета на Бога, а также богохульство. Именно поэтому в традиционных религиях богохульство всегда считалось очень большим злом и строго наказывалось.

Краусс совсем не похож на человека, беспристрастно ищущего истину и рассуждающего рационально. Всё божественное априори вызывает у него отторжение, отрицание и почти «кулоновское» отталкивание. Напротив, гомосексуализм, являющийся мерзостью пред Богом, вызывает у Краусса симпатию, он его оправдывает и защищает. Диавольская клевета на Бога и богохульство также очень нравятся Крауссу.

Две идеи, два пути

В Библии содержится очень важное послание миру из следующих пунктов:

1) Природа и человек «испорчены» грехом, находятся в так называемом состоянии «падения».

2) В мире присутствует грех, зло и страдания, но человек призван исправить эту ситуацию, и в процессе исправления найти своё подлинное «я»;

3) Эту задачу невозможно решить никакими «техническими» способами, никаким «самым верным» знанием и великим интеллектом. Действенным «лекарством» является любовь. Когда человек что-либо делает для уменьшения страданий других людей или животных, и вообще что-либо для уменьшения зла в мире, то тем самым (через любовь к ближнему) он созидает себя: отдавая, находит, расточая, собирает;

4) Человек возник из небытия и находится в условиях ограниченного материального мира. Но в то же время человек имеет потенциальную возможность стать «тварным богом» через «обожение» по благодати. И в деле исправления падшего мира человек становится «соработником» у Бога (ср. 1 Кор. 3:9).

Всё это в целом является великой идеей, придаёт человеческой жизни глубокий смысл.

С другой стороны, атеисты утверждают, что Вселенная (а, следовательно, и человек) возникла случайно, т.е. без цели, без смысла. В атеистической системе ценностей вопрос о добре и зле не решается, а переводится в практическую плоскость: что полезно, а что вредно? Вопросы морали также лишаются реального содержания: метафизической справедливости нет. Но тогда остаётся лишь животное (эволюционное) отношение к ближнему, отношение хищничества и паразитизма — «умри сегодня ты, а завтра я». Государственные законы лишь упорядочивают жизнь «цивилизованных эгоистов», но погоня за прибылью и другие человеческие страсти всегда будут находить способы обойти законы. При этом очевидно, что любые достижения, богатство, слава, власть и вообще любой земной успех «обнулятся» в момент смерти. Поэтому жизнь в такой парадигме, в конечном счёте, не только бессмысленна, но и абсурдна.

Религии могут содержать в себе ошибки, направить человека по ложному пути. И пойти по неверной дороге жизни это большая трагедия для человека. Но совсем потерять смысл жизни (не животный, а метафизический, высший смысл) это полная катастрофа.

КОММЕНТАРИЙ 48

Почему же «недоказанный» Бог? Конечно, Бог не является частью материального мира и поэтому Его существование не может быть доказано методами физики, как существование какого-нибудь бозона Хигса. Но есть другие методы доказательств. Фома Аквинский ещё в XIII веке изложил пять доказательств существования Бога на основе Логики (науки) Аристотеля. Другие доказательства предлагал Ансельм Кентерберийский. Великий немецкий философ Иммануил Кант привёл нравственное доказательство, ссылаясь на универсальный и объективный моральный закон (категорический императив): именно голос Бога (а не религии) говорит в совести человека. Свои варианты нравственного доказательства существования Бога предлагали Гастингс Решделл, У. Ф. Сорли, Элтон Трублад и К. С. Льюис³. На самом деле, доказательств намного больше. Многие выдающиеся теологи и философы формулировали доказательства существования Бога. Всё это без изменений могут почерпнуть из христианства и иудеи и мусульмане, поскольку речь идёт о Боге-Творце. Кроме того, и в иудаизме и в исламе над этим вопросом также думали теологи, и также был сформулирован ряд доказательств.

Таким образом, давно уже написаны десятки разных независимых доказательств существования Бога. Если Краусс имеет обоснованные возражения, то пусть напишет книгу с детальной критикой всех доказательств со своей точки зрения. Было бы интересно. Хотя, строго говоря, труд доказательства всегда лежит на стороне обвинения. А вот с этим у атеистов большие проблемы. Доказательств существования Бога множество, а доказательств обратного нет ни одного. Ни методами естественных наук, ни методами философии опровергнуть существование Бога невозможно.

Поэтому Краусс вместо доказательств со своей стороны просто тянет унылую волынку про «недоказанного» Бога. Да как же ему доказать-то, если он не хочет ничего слушать? Он мог бы легко ознакомиться со всеми доказательствами, поскольку найти их не представляет труда. Но его от них просто «воротит», и он их не читает. Как отмечено выше, всё божественное априори вызывает у него душевное отталкивание.

КОММЕНТАРИЙ 49

Да, посмертные муки и страдания описаны и в Коране и в Библии. Краусс видит в Боге мучителя — злобного и мстительного тирана. Такой же точки зрения придерживался и Ч. Дарвин⁴. А христианские богословы говорили, что «в Боге надо увидеть нищего, просящего подаяние любви на пороге человеческой свободы»⁵. Может быть, Краусс не в ту сторону смотрит?

Бог не хочет никого мучить. Как сказано: «Нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих» (Мф. 18:14). Старец Силуан Афонский говорил: «Господу всех жалко». И сам старец, исполненный Духа Христова, жалел всех. В книге о старце написано: «Для него было несносимым сознавать, что люди будут томиться во аде. Помним его беседу с одним монахом-пустынником, который говорил: “Бог накажет всех безбожников. Будут они гореть в вечном огне”. Очевидно, ему доставляло удовлетворение, что они будут наказаны вечным огнём. На это старец Силуан с видимым душевным волнением сказал: “Ну, скажи мне, пожалуйста, если посадят тебя в Рай, и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?” “А что поделаешь, сами виноваты”, — говорит тот. Тогда старец со скорбным лицом ответил: “Любовь не может этого понести... Нужно молиться за всех”. И он действительно молился за всех; молиться только за себя стало ему несвойственным»⁶.

Это действительно сложный парадокс: как объяснить муки грешников в аду с учётом того, что Бог есть бесконечная Любовь? В раннем христианстве была даже так называемая ересь «апокатастасиса». Это метафизическая теория о «всеобщем спасении», говорившая о том, что муки грешников в аду будут лишь временными: в конечном счёте, Бог помилует всех, в том числе, и диавола и падших ангелов. Так считали знаменитые александрийские богословы Ориген, Дидим и даже святой Григорий Нисский⁷. Но со временем Церковь отвергла это учение.

Просто надо признать, что в христианстве много парадоксов, и это один из них. Бесконечный, ничем неограниченный Бог ограничивает Себя человеческой свободой. Поэтому, для людей, сознательно отвергающих Бога, не может быть другого места, кроме ада — места максимального «удаления» от Бога. Они сами сделали свой метафизический выбор, сами захотели быть подальше от источника всех благ, бытия и счастья. Причина страданий в аду не в Боге, а в ненависти к Нему.

С божественным светом можно встретиться только в своём сердце. А всё внешнее подчинено этой цели и представляет собой как бы «дорожные знаки», намёки и подсказки. Ошибка Краусса в том, что он слишком большое значение придаёт внешней форме и упускает драгоценную суть. Бог говорит с человечеством человеческим языком, языком чувств и плоти. Поэтому образ Бога в нашем понимании зачастую слишком человеческий, слишком чувственный, путанный, часто нелогичный и противоречивый. Но образ Бога является лишь средством узреть истинную природу Божества — любовь. В дидактических целях родители притворно гневаются на своих детей, чтобы повлиять на них. Может быть, родители даже иногда пугают их местью и возмездием, которые на самом деле не намерены осуществить. Всё это есть снисхождение до понятий ребёнка, и в снисхождении проявляется любовь.

КОММЕНТАРИЙ 50

Здесь Краусс демонстрирует какое-то чудовищное, извращённое представление об авраамических религиях — все понятия у него перевёрнуты наоборот. Бог не нуждается ни в чём и в человеческих молитвах тоже. На что Ему обижаться? Молитва нужна не Богу, а человеку. Есть молитвы и гимны благодарения, славословия. В них человек поёт от радости, выражает Богу свой восторг (Лк. 1:46-55). Есть молитвы прошения. В них человек просит о помощи в какой-либо нужде. И есть молитвы покаяния. В них выражается боль души и скорби сердца (Пс. 50). Эти молитвы не были написаны за столом в кабинете. Они вырвались из уст, как кровь, хлещущая из раненой артерии. Это запись сильнейших душевных переживаний. Почему Краусс это высмеивает? Духовный мир человека очень сложен. Иногда человек делает то, чего вроде бы сам не хочет (Рим. 7:19). Молитва помогает в мысленной, духовной борьбе. Поэтому Христос говорил апостолам: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Мф. 26:41; Мк. 14:38; ср. с Лк. 21:36 и Лк. 22:46).

Если и были установлены молитвенные правила, то цель их чисто дидактическая. Как известно, почти любому хорошему и доброму делу нужно учить и понуждать. Никто ведь не протестует против того, что родители учат детей чистить зубы или делать зарядку. В этом же аспекте надо рассматривать и молитвенные правила: их цель — научить человека доброму, душеполезному делу. Но, как говорится, «невольник — не богомольник», нельзя заставить молиться.

Митрополит Антоний Сурожский был великий молитвенник. Как он научился молиться? Однажды духовник благословил ему полгода не молиться вообще! Какой необычный ход! Зато это избавило его от начётничества и формализма в молитве.

История знает многочисленные примеры отшельников-исихастов, которые удалялись в пустынные места, чтобы сосредоточенно молиться, молиться почти непрестанно. Ради этого они отрекались даже от самых невинных радостей жизни. Никто их не заставлял. Значит, они считали молитву гораздо большим благом, чем всё остальное. Почему же Краусса так раздражают чужие молитвы?

И откуда Краусс взял, что Бог «обижается», если Ему не молятся? В молитве главное искренность. В книге пророка Исайи говорится, что Бог, наоборот, не приемлет жертвоприношения, праздничные богослужения, молитвы и т.п., если всё это не сопровождается праведной жизнью. Эти слова можно отнести вообще к любой молитве или религиозным обрядам: «Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите и рассудим, говорит Господь» (Ис. 1:12-18).

И Бог вовсе не похож на немилосердного деспота. О празднике Рождества Краусс не может не знать. Бог является миру в виде беззащитного младенца. Младенец не может никому ничем угрожать, Он только любит и просит взаимной любви. В последней книги Библии, Апокалипсис, есть такой удивительный образ: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20). Бог не требует, не приказывает, не ломится в дверь души, а лишь тихо стучит, как смиренный путник, просящий ночлега.

И если придумывать метафоры, то, во всяком случае, «колония муравьёв» — совсем неподходящий образ. Скорее, тогда уж, можно было бы представить человечество в виде большого «поля», разделённого на «квадратики». При этом каждый «квадратик» (конкретный человек) имеет свободную волю и сам решает: произрастить, брошенное в него семя, или нет, и если произрастить, то насколько большой урожай. В Библии сердце человека часто уподобляется земле (или растению), которая может принести (а может и не принести) некие духовные плоды (Пс. 142:6; Мф. 13:8,23; Мк. 4:20; Лк. 8:13; Ин. 15:5-6; Евр. 6:7-8; Рим. 11:17).

Хозяин земли смотрит, какой участок больше приносит плодов, и радуется этому и больше внимания уделяет именно этому «квадратику». А участок (или растение), по своей воле не приносящий плодов (несмотря на такую возможность), или приносящий злые плоды, вместо посеянных добрых, напротив, вызывает гнев его владельца (ср. Лк. 13:7-9 и Мф. 3:10; Мф. 7:19; Лк. 3:9; Ин. 15:2).

С этой точки зрения и следует рассматривать так называемое «предвидение» или «избрание» Богом некоторых людей. Просто Бог предвидит, что они принесут духовные плоды, но делают они это сами по своей воле, это их свободный ответ на вызов Его любви. Иными словами, причиной большего или меньшего дара от Бога является предвидение Богом свободного ответа человека (Рим.  8: 28-29; Гал. 1:15-16).

Краусс и другие атеисты, всячески отрицают существование духовного мира. Но ведь есть даже объективные (измеряемые) примеры того, что духовное может влиять на материальное. Опубликованы результаты независимых исследований российских и американских нейробиологов так называемого феномена «посмертной медитации» — «тукдам»⁸. Конечно, медитация это не молитва Богу-Личности, как в авраамических религиях, но всё равно относится к области человеческого духа. Буддийские монахи могут несколько дней или даже недель находиться в состоянии посмертной медитации. В этом состоянии нейроны мозга, клетки и ткани тела остаются как будто «спящими», несмотря на констатированную медиками смерть человека. Эти факты объективно установлены приборами, но совершенно необъяснимы материалистической наукой.

Другой пример — феномен нетленного тела на протяжении почти ста лет у бурятского религиозного деятеля из Восточной Сибири. Его полное имя Пандито Хамбо-лама XII Даши-Доржо Итигэлов (1852-1927). Несмотря на то, что его тело после смерти не подвергали никакой специальной обработке (ни мумифицировали, ни бальзамировали), оно выглядит так же, как тело человека, умершего не более двенадцати часов назад⁹. С естественнонаучной точки зрения этот феномен никто объяснить не может. По этому поводу организовывают даже международные конференции¹⁰. Учёные подтвердили, что структура белка тела Итигэлова соответствует структуре белка живого человека. «Согласно сообщению академика РАН Сергея Курсакина, учёными была зафиксирована деятельность гипоталамуса Итигэлова, а также частоты электромагнитных колебаний, исходящих из тела Ламы. Курсакин добавил, что “в теле Хамбо Ламы также сохранилась кровь, правда, она из жидкой стала желеобразной”. Профессор Б. Большаков признался, что он не знает “ни одного подобного, официально зарегистрированного судебно-медицинской экспертизой в государственном документе факта о жизни человека после его физической смерти. Не только в истории буддизма, но и в истории человечества вообще”»¹¹.

В буддизме нет Бога-Личности, и никто не заставляет людей медитировать, никто не угрожает им никакими наказаниями, но духовные практики (аналогичные молитвам) есть. Таким образом, Краусс ещё раз продемонстрировал, что критикует то, чего совершенно не понимает.

Разные значения термина «вера»

В Библии термин «вера», в зависимости от контекста, может принимать несколько значений. Очень важно их не перепутать, т.к. смысл может быть очень разный. Краусс эти смыслы не различает, поэтому и делает грубые ошибки.

Первое значение (самое обычное), это принятие человеком за истину некоторой информации, которую сам он лично не проверял и не познал на своём опыте. Конечно же, источник этой информации, по мнению верящего ей, имеет некий «кредит» доверия.

Например, большинство людей верят учёным, говорящим, что у Марса есть два естественных спутника (Фобос и Деймос). Не у всех есть возможность и желание проверить это с помощью специальных телескопов. Поэтому большинство людей просто верят этой информации, не проверяя её. Такая вера не затрагивает чувств, не заставляет проявить своё отношение. Людям безразлично, действительно ли существуют спутники у Марса или нет, это просто информация.

Дети верят тому, что говорят родители, школьные учителя, что написано в учебниках и так далее. Большая часть того, что мы знаем, принимается нами на веру, поскольку всё проверить невозможно. Такая вера есть просто «копилка» информации для ума, действие только лишь интеллекта. Это разумно, поскольку человек обогащается знаниями, не затрачивая силы и время на их проверку.

Во втором значении, под верой подразумевается область метафизики в широком смысле. Слово «вера» может употребляться как синоним религии или чего-то метафизического. Например, говорится, что «бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2:19). Для бесов весь духовный мир «прозрачен», и они знают намного больше всех профессоров теологии, знают как очевидцы, а не как научившиеся от кого-то. Поэтому их вера не имеет отношения к действию ума, интеллекта (к вере в первом значении). В данном случае слово «вера» означает некое метафизическое состояние.

Также в Библии говорится о некоторых откровениях, богоявлениях разным людям, и далее в истории описано немало случаев сверхъестественных явлений (как правило, святым людям). Они лично пережили мистический опыт, а не узнали о нём от других. Однако об их опыте говорится, как о вере. Например, апостол Павел говорил о себе, что он «веру сохранил» (2Тим. 4:7). Но вначале своим разумом он был категорически не согласен со всем, что говорили христиане, а обратился в христианство лишь после явления ему Христа (Гал. 1:15-16, 23). Апостол Иоанн говорит о вере как о том, что «мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши» (1Ин. 1:1). Иными словами, апостолы делились своим мистическим опытом, а не умозрительной философией, но называли этот опыт «верой».

В третьем значении, под верой подразумевается некий духовный выбор, выбор «сердца». Как маленький ребёнок, увидев незнакомца, решает: хороший он или нехороший, чего от него ждать, довериться ему или нет, побежать навстречу с распростёртыми объятиями или спрятаться? Адам и Ева, будучи в первые дни своего существования ещё «духовными младенцами», решали ту же проблему: довериться Богу или нет? И тут из кустов вылез «мудрый советник» (змей, диавол) и стал клеветать на Бога, представляя Его лживым и завистливым недоброжелателем, и предложил им стать «как боги» путём познания лишь умом, не поворачивая волю и чувства к Богу (ср. Быт. 3:4-5). Кстати, Краусс (сознательно или бессознательно) делает то же самое дело диавола: клевещет на Бога, представляя Его злым и немилосердным.

Ту же проблему, которая была перед Адамом и Евой, решает и каждый человек в своей жизни, это «центральная ось» всей истории. Можно по-разному относиться к Библии, но нельзя не удивляться тому, как в её нескольких строках, как в капле, может отразиться весь океан истории человечества. Платонизм, гностицизм, магия, шаманизм и многие другие религиозные течения, а также атеизм, двигались в русле грехопадения, т.е. предпринимали попытки познать мир (материальный и метафизический) и управлять им при помощи чисто интеллектуального познания.

В христианстве главный приоритет имеет вера сердца, «потому что сердцем веруют к праведности» (Рим. 10:10). Это не вера интеллекта, а именно обращённость чувств, воли, всех сил души к Богу, т.е. любовь к Нему.

Четвёртое значение термина «вера» близко к третьему (поскольку затрагивает область отношений), но, всё же, немного иное. Это вера в потенциал, вера в «лучшее». Тренер или болельщик верит в своего спортсмена. Или, лучше сказать, что мать верит в сына, находящегося в тюрьме. Каким бы он ни был ужасным преступником для всех людей, для матери он всегда будет любимый сыночек, она верит в его лучшие качества. Верит потому что любит. Так и Бог верит в человека. Бог верит, что человек, в конце концов, выберет лучшее, победит в себе злые наклонности и сделает свой метафизический выбор в сторону добра.

Можно найти и другие, более тонкие дефиниции термина «вера», но в контексте дебатов достаточно различать упомянутые четыре: вера ума, вера как метафизическое состояние, вера как любовь сердца и вера как надежда на лучшее.

Вера сердцем как заповедь любви

С одной стороны, в Библии написано: «Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность» (Гал. 3:6; Иак. 2:23; Рим. 4:3). С другой стороны, говорится, что «сердцем веруют к праведности» (Рим. 10:10) и «праведный верою жив будет» (Рим. 1:17). Можно сделать вывод, что вера Авраама была не актом интеллекта, а верой сердцем.

И ещё можно заметить, что в тексте Библии вера сердцем имеет коннотацию с заповедью любви. Строки, где говорится о вере сердца, очень близки по смыслу к строкам, где говорится о заповеди любви. Например:

Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мёртвых, то спасёшься (Рим. 10:9);

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, - вот первая заповедь! (Мк. 12:30 и Мф. 22:37).

Равно как и наоборот, неверие и ожесточение сердца равнозначно нелюбви к Богу. Например:

Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня (Мф. 15:8 и Мк. 7:6);

Будучи помрачены в разуме, отчуждены от жизни Божией, по причине их невежества и ожесточения сердца их (Еф. 4:18);

Но знаю вас: вы не имеете в себе любви к Богу (Ин. 5:42).

Вера надежды как основание теодицеи

Выше Тзортзис уже говорил, что атеизм не имеет никаких оснований осуждать религии с моральной точки зрения (см. комментарии 43-45). Однако Краусс опять и опять совершает нападки на Бога, выдвигая обвинения морального характера. В то же время, Краусс отрицает само Его существование. Но нелогично и неразумно предъявлять обвинения кому-либо, если его не существует.

Придётся повторить. Мораль заложена в человека Богом, и если человек осуждает что-либо с точки зрения морали, то, тем более, это осуждает и Бог. «Ибо если сердце наше осуждает нас, то [кольми паче Бог], потому что Бог больше сердца нашего и знает всё (1Ин. 3:20; ср. Рим. 2:14).

Атеисты очень любят ссылаться на некоторые ужасные вещи, описанные в Ветхом Завете, и говорить, как Краусс, что Бог злой. Но религиозные люди все эти места Писания знают ещё лучше атеистов, и также знают, что мир полон страданий на всех уровнях, однако верят, что Бог есть Любовь. С помощью логики и здравого смысла невозможно решить эту проблему. Здесь определяющее значение имеет метафизическое обращение сердца. Хорошим примером служит книга Иова. Страдания его были очень велики, и жена сказала ему: «Ты всё ещё твёрд в непорочности твоей! Похули Бога и умри. Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов. 2:9-10)

Множество теологов пытались написать так называемую «теодицею», логически непротиворечиво объяснить, почему Всесильный Бог, Который есть сама Любовь, попускает существование зла и страданий. Есть теодицеи более-менее удачные, но нет ни одной бесспорной. Поэтому существуют две точки зрения на эту проблему, две противоположные веры.

С одной стороны, религиозные люди имеют веру, как надежду на лучшее, как поворот души к Богу, не смотря ни на что. Например, святой Паисий Святогорец (Эзнепидис) говорил: «Я бы сошёл с ума от несправедливости этого мира, если бы не знал, что последнее слово останется за Господом Богом». В этом же русле мыслят все верующие люди. Они надеются, что в эсхатологии, когда завершится временная «школа жизни» этого мира, зло и страдания больше не будут действовать. Образно это выразил пророк Исайя: «Тогда волк будет жить вместе с ягнёнком, и барс будет лежать вместе с козлёнком; и телёнок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детёныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо Земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море (Ис. 11:6-9). Иными словами это выразил ап. Пётр: «Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда (2Пет. 3:13; ср. с Ис. 65,17 и Откр. 21:1).

С другой стороны, причина неверия атеистов очень часто заключается именно в отсутствии этой веры надежды, в отрицании теодицеи. Они считают, что существование зла и страданий указывает на отсутствие благого Бога-Творца. Например, физик-атеист Альфред Кастлер говорил: «Если бы я был Творцом, то нашёл бы, мне кажется, возможность создать мир без того, чтобы прогресс его был основан на разрушении и страдании. Я знаю только одно, и знаю это на основании многолетних исследований: в мире присутствует цель, но мы не видим пока, в чём она заключается»¹². Именно так рассуждают многие атеисты. Все их попытки понять проблему теодицеи на основе только лишь разума, без веры надежды, ведут к её отрицанию.

Таким образом, рациональный дискурс споров между атеистами и мусульманами или, например, христианами абсолютно контрпродуктивен. Эти споры никогда не приведут к однозначному выводу, с которым согласятся обе стороны. Суть различий между верующими и неверующими вовсе не в способности мыслить рационально, а в метафизическом выборе.

Последний суд не о вере, а о человечности

Краусс повторяет распространённое заблуждение: «За неверие вы будете страдать вечно». На самом деле, всё совсем не так. Во-первых, Последний суд будет совершаться совсем по другим критериям. Во-вторых, чисто интеллектуальное неверие строго не осуждается в Библии. Рассмотрим это подробнее.

Образ Последнего суда дан в Евангелии от Матфея:

«Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? Или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? Или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.

Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25:31-46).

В другом Евангелии сказано: «Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идёт к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идёт к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Ин. 3:19-21).

На этом суде вообще нет речи о вере или неверии. Суду подлежат все люди, когда-либо жившие на Земле. Многие из них, возможно, не имели правильных понятий о Боге и никогда не читали Библию. На суде вообще не рассматривается вопрос, во что и как человек верил. Значение имеет лишь то, насколько человек «очеловечился», т.е. отличается в лучшую сторону от животных, насколько далеко он «продвинулся» в любви — главной добродетели. Это ясно выразил апостол Павел, сказав: «Если имею [дар] пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что [могу] и горы переставлять, а не имею любви, ‑ то я ничто» (1Кор. 13:2).

Вера только лишь умом не даёт никаких преимуществ на Последнем суде. Это очевидно хотя бы из того, что и «бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2:19), и Христа распяли отнюдь не атеисты, а религиозные фундаменталисты, которые нисколько не сомневались в Св. Писании. Святые же, наоборот, часто колебались и сомневались в вере (ср. Мф. 14:31, Лк. 24:25, Ин. 20:25).

Христос довольно снисходительно относится к интеллектуальному неверию, говоря, что любой сомневающийся пусть исследует и проверит (Ин. 5:39). Он не осудил неверие ума апостола Фомы (Ин. 20:27). Его апостолы прямо говорят, что веры только умом совершенно недостаточно для спасения, поскольку «вера без дел мертва» (Иак. 2:16, 20, 26; 1Ин. 3:17). Если бы Бог хотел, чтобы в Него верили только умом, то сделал бы Своё существование очевидным для всех. Но всё совсем не так, как думает Краусс. Бог хочет, чтобы человек сделал свободный выбор в сторону добра и любви.

Неверие, как грех (Ин. 16:9), подлежащий осуждению, означает отсутствие веры, как любви сердца. Это некий метафизический, духовный выбор, поворот от Бога в противоположную сторону. Иисус Христос говорил религиозным иудейским лидерам, формально глубоко верующим в Писание: «Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне?» (Ин. 8:46) И Он объяснил их неверие именно метафизическими причинами: «Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшёл и пришёл; ибо Я не Сам от Себя пришёл, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне» (Ин. 8:42-45). И ещё: «Вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь. Не принимаю славы от человеков, но знаю вас: вы не имеете в себе любви к Богу. Я пришёл во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придёт во имя своё, его примете. Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. 5:40-44). Из этих цитат совершенно ясно, что неверие, которое подлежит осуждению, это отсутствие любви к Богу, метафизический поворот в сторону зла, диавола.

Следует обратить внимание и на другой аспект. «Для суда снова придёт Сын Божий. Ибо суд дан Сыну. Но чрез Сына судит и Отец. И к Нему собственно “относится всё совершаемое Единородным во время Страшного суда”. Однако, судит Сын человеческий, и как бы на основании Своего личного опыта измеряет обстоятельства и трудности человеческой жизни, — “и долгое ли время испытывал каждый много благ или зол, или же совсем не коснулся и начала тех и других, так как окончил жизнь ещё в несовершенном разуме”… Это суд Божественной любви скорее, чем Божией Правды. Однако, суд справедливый, т.е. точно соразмерный достоинствам каждого; и Христос есть “Правда Божия, открываемая благовествованием”… В известном смысле каждый будет сам себе судьёй. Пробудившись в воскресении, каждый припомнит всю свою жизнь и сам даст ей справедливую оценку, — каждый явится на суд с полным сознанием и заслуг, и вины. На суде, как в точном зеркале, всё отобразится…»¹³

В заключение будет не лишним ещё раз подчеркнуть, что в описании Последнего суда, которое дано в Мф. 25:31-46 вообще нет ни слова «вера», ни слова «религия», ни даже слова «Бог». Речь идёт лишь о том, насколько и как человек реализовал свой человеческий потенциал. Также и в других местах Библии говорится, что во всяком народе поступающий по правде приятен Богу (Ср.: Деян. 10:35). Так что Краусс весьма заблуждается (ср. Мф. 22:29; Мк. 12:27).